Торопливо к той печёнке руку протянул, Положил в рот смело, не брезгливо. Также смело раз, другой жевнул... Только было мне одной понятно, Как «легко» он это проглотил.

Старикам же было так приятно: Значит, их охотник посетил! Приобщился к делу их святому И отведал он их «хлеб и соль». Что ж, теперь по случаю такому К свежанинке рюмочку изволь!

«Дай, хозяйка, что спеклось, сварилось! - Весело хозяин зашумел. - Посмотри, пока ты там трудилась, Молодой охотник печень ел!

Не беда, что вкуса он не понял, Это он когда-нибудь поймёт. Только с другом нас до слёз он пронял. Он в охоте далеко пойдёт!» Подала хозяйка свежанины.

Хорошо в натопленной избе! Речь ведут тихонько побратимы О прошедшей жизни, о себе...

Потекли у них потом рассказы: Кто когда какого зверя взял. «А ты знаешь, живы те лабазы, Что Степан-охотник выправлял!» - Говорит одни старик другому. Тот в ответ кивает головой.

«Был охотник!» - «Уж не быть такому!» - «Был Степан охотник удалой!» - «Не случись с ним это приключение - Так и жил бы он и по сей час!» - «Никакого в этом нет сомнения!

Много ли он был постарше нас?» - «Он в ту осень бабу золотую Чёрт-те где, спросить его, нашёл. Мать свою, невесту молодую К этой бабе за собой увёл...» - «Взял ружьё, пса людям не оставил... Ах и пёс! Не псом был, а мечтой!» - «В каменной пещере свадьбу справил, Бабе поклоняясь золотой!» - «А и нас Степан не покидает!» - «Это тень его в селе живёт!

В бане парится! Тень дворик подметает!» - «Дунь ты, дунь! Он тучкой уплывёт!» Потянулась ниточка, другая...

Мы сидим, дыханье затаив... Что же это? Баба золотая И Степан... Истории мотив?

Знали край мы, где трещат морозы,

Где хрустят колючие снега, Где зимою стужа рвёт берёзы, Где ревёт и бесится пурга,

Где короткое, но солнечное лето, Дождь со снегом осенью идёт, Где весной земля не отогрета, А трава уж, буйствуя, растёт!

Где богатств несметных кладовые Тихо спят под вечной мерзлотой. Сон хранят их стражники немые: Мхи, болота с древнею тайгой.

В том краю когда-то, мы слыхали, Храм стоял. В нём идол золотой. Храм аборигены охраняли Пуще глаза, телом и душой.

Сколько раз в тот край тянулись руки, Падкие на золото и зло!

Шли они на подлости и трюки! Только никому не повезло.

Идол этот - женщина, трубила Так, что в жилах леденела кровь. К ней тотчас же стража приходила, И стремглав бежал грабитель вновь. Но, как видно, всё труднее было Золотое чудо охранять...

А быть может, время поглотило. Храм исчез, а с ним - златая мать.

Помаленьку умерли и слухи, Что она когда-то и была. Тот считает: «То был слон из мухи!» Тот: «В народе сказочка жила!» Вдруг опять мы слушаем такое, Отчего у нас сдавило грудь.

Может, рядом чудо золотое?

Может, можно на него взглянуть? Если нет, то всё равно услышим Мы рассказ, который не прочтёшь. Только сами мы его запишем, Пусть то быль, легенда или ложь. Мы взмолились: «Люди дорогие! Расскажите, чтобы нам понять...» Старцы нам: «Что ж, други молодые, Как такое нам не рассказать?!»

За стеною ветер завывает, Дёрнет раму, постучит в стекло. Это нас нисколько не пугает, Нам в избе уютно и тепло.