Внезапно страшная боль пронзила меня. Моя спина! Я попытался закричать от ярости, но горло мое пересохло. Я чувствовал на себе раны Эдварда Бонда.

В этот кошмарный момент, когда моя мысль летела по бесконечному коридору науки, еще не познанной человечеством, я понял, что сделала Фрейдис – что она сейчас сделала.

Я чувствовал, как воспоминания Эдварда Бонда маленькими волнами возвращаются из царства мертвых. Бок о бок мы лежали во плоти, и бок о бок – в духе.

Наступила полная тьма, и только две искорки разгорались холодным ярким огнем…

Одна была мозг… жизнь Эдварда Бонда. Другая была моя жизнь.

Два пламени нагнулись одно к другому!

Они смешались – один и другой!

Жизнь, душа и мозг Эдварда Бонда смешались с жизнью Ганелона!

Там, где горело два пламени, горело теперь лишь одно. Одно лишь.

И личность Ганелона заколебалась, потонула… исчезла серой тенью, в то время как огонь жизни Эдварда Бонда вспыхнул ярче.

Мы были одним. Мы были…

Эдвардом Бондом! Ганелона больше не было! Не было больше повелителя Темного Мира, господина замка.

Волшебство Фрейдис удалило душу Ганелона и дало его телу жить жизнью Эдварда Бонда!

Я увидел, как Ганелон умер!..

Когда я вновь открыл глаза, я лежал перед алтарем, который когда-то принадлежал Ллиру. Вокруг нас было невообразимое пространство замка. Потустороннего мира не было. Не было больше тела на моем колене. Фрейдис улыбалась мне своей древней улыбкой, возраста которой невозможно было определить.

– Приветствую тебя в Темном Мире, Эдвард Бонд!

Да, это было правдой. Я знал это. Я знал, кто я такой, хотя и находился в теле другого человека. Как в тумане я моргал глазами, затряс головой и поднялся на ноги. Боль с такой силой пронзила мой бок, что я вскрикнул и позволил Фрейдис подбежать и поддержать меня своей могучей рукой. Все огромное помещение закружилось у меня перед глазами. Ганелона больше не было. Он исчез вместе с потусторонним миром, исчез, как легкий дымок, как будто бы молитва, которую он произнес неизвестному богу, была услышана.

Я вновь был Эдвардом Бондом.

– Знаешь ли ты, почему Ганелон смог победить тебя, Эдвард Бонд? – мягко спросила Фрейдис. – Знаешь ли ты, почему тебе никак не удавалось победить его? Дело было не в том, что он думал. Я знаю, он считал, что может читать твои мысли, потому что он долгое время был тобой, но причина не в этом. Когда человек бьется сам с собой, сын мой, этот человек никогда не бьется для того, чтобы выиграть. Только тот, кто хочет покончить жизнь самоубийством, ненавидит себя. Глубоко внутри Ганелона таилось сознание своего собственного зла и его ненависть к нему. Поэтому он и мог бить изображение самого себя и предвидеть удар – в глубинах своей памяти он ненавидел себя.

Но ты заслужил свое собственное уважение. Ты не мог ударить так сильно, как он, потому что в основе твоей не лежит зло. И Ганелон выиграл и проиграл. В самом конце он даже не сопротивлялся тебе. Он убил сам себя, а человек, который делает это, не в силах больше ничего предпринять.

Голос ее упал до шепота. Затем она рассмеялась.