Фитиль и воск догорели. Пламя жизни еще мигало, но ветер мог задуть это пламя, мимоходом послав его в вечную темноту. Так сидел самый древний из всех, и его выцветшие голубые глаза, обращенные внутрь, не видели меня.

Воспоминания Ганелона вернулись ко мне. Ганелон многое узнал от Гаста Райми. Даже тогда этот член Совета был стар, а сейчас приливы времени источили его, как морские приливы точат камень, пока от него ничего не останется, кроме тонкой раковины, прозрачной, как мутное стекло. Я видел, что жизненный огонь Райми затихает и что там остается один лишь пепел.

Он не видел меня. Не так-то легко было вывести Гаста Райми из тех глубин, где обитала его мысль.

Я заговорил с ним, но он не ответил.

Я осторожно прошел мимо него к стене, которая разделяла верх башни на две половины. Стена была гладкой, и на ней не было никаких признаков двери, но я знал, что надо делать. Я провел ладонями в определенной последовательности по гладкой поверхности, и передо мною появилось отверстие. Я вступил внутрь помещения.

Здесь хранились священные предметы Совета.

Я посмотрел на сокровищницу новыми глазами, более ясными, чему способствовала память Эдварда Бонда. Бинокль, линзы которого горели тусклым янтарным светом, находился на полке, вырубленной прямо в стене. Я никогда раньше не задумывался над тем, что это такое. Он убивал, но воспоминания о земной науке объяснили мне, как и почему. Это было не волшебство, но мгновенное высвобождение энергии мозга. Вот этот нелепый, забавный черный аппарат – он тоже убивал. Он мог оставить от человека мокрое место, меняя полярность гравитационного поля с такой скоростью, что любой организм превращался в лужу жидкости.

Но все это оружие меня сейчас не интересовало. Я искал другие сокровища. Здесь не надо было бояться никаких ловушек, потому что никто, кроме членов Совета, не знал пути в Сокровищницу, или даже ее расположение. Мало кто вообще подозревал о ее существовании, разве что об этом ходили легенды. И ни один раб или стражник никогда не осмелился бы войти в башню Гаста Райми.

Мой взгляд остановился на мече, но это был не тот, что мне нужен, на арфе… Я узнал эту арфу.

На Земле много легенд было сложено о ней – арфа Орфея, которая могла возвращать мертвых из ада. Человеческие руки не могли играть на ней, но и я еще не был готов, чтобы играть на этой арфе – пока.

То, что было нужно мне, лежало на полке, запечатанное в цилиндрический футляр. Я сломал печать и вынул черный, тонкий, инкрустированный золотом, стержень с рукояткой. ЖЕЗЛ ВЛАСТИ. Жезл, который мог использовать электромагнитные силы планеты. Это могли делать и другие жезлы подобного типа, но этот был единственный, без ограничителя, его мощность ничем не была ограничена. Пользоваться им было опасно.

В другом футляре я нашел Хрустальную Маску – изогнутую прозрачную пластинку, которая закрывала глаза, как маска домино, только прозрачная. Эта маска защитит меня от Эйдерн.

Я стал искать дальше, но я не смог обнаружить и следа меча Ллира.

Время было ограничено. Я не слышал, из-за отдаленности, шума сражения, но знал, что оно продолжается, и знал также, что члены Совета должны вернуться в замок. Ну что же, теперь я могу бороться с ними на равных, но я не мог пока еще бороться с Ллиром. Я не мог рисковать, пока не был полностью во всем уверен.