Портреты. Рисованные и фото… Цветные и черно-белые… Профессиональные и дилетантско-любительские. Разные по размеру и качеству, технике исполнения и смысловой нагрузке. Без них просто немыслимо представить сегодняшний интерьер любого сельского домика.

Бабушки-дедушки, папы-мамы, братья-сестры и, конечно же, дети. Грустные и веселые, озорные и дисциплинированные, симпатичные и не очень… Лица, лица, лица…

В годы моей юности мало кто держал дома или на рабочем месте иконы. Вместо них стены украшали пламенные лица классиков марксизма-ленинизма, без которых не обходился ни один кабинет начальника. Будь то апартаменты секретаря парткома или председателя сельсовета.

Шло время…

Певцы и певички, актёры и шоумены вытеснили из киосков членов Политбюро. Стриженые и волосатые особи среднего рода с серьгами в ушах, носах, губах (и, поговаривают, даже на интимных местах) стали кумирами современной молодежи. Им пишут письма, признаются в любви, посвящают первые неотёсанные строки…

Впрочем, мы тоже были подвержены этому пороку.

Я и сам однажды влюбился в анонимное изображение, хранившееся среди бабушкиных вещей. Портрет средневековой красавицы впечатлял и звал на подвиги. Изящная тонкая талия, высокая грудь, длинные смоляные волосы. И глаза… Две бездонные коричневые пуговицы под тонким челом.

Кто эта изумительная женщина, удалось установить только много лет спустя. Оказалось – королева Бона! Дочь миланского герцога Ивана Галеаццы Сфорцы и племянницы Карла Пятого, Изабеллы Арагонской. Выйдя замуж за правителя Польши Сигизмунда Первого Старого, она получила в дар целый ряд «восточных территорий», в том числе и Ковельскую волость моей родной Волыни. Может, не зря бабушка хранила исторический портрет, может, в моих жилах тоже течет голубая кровь?

Я перерыл все музейные фонды, но никаких материалов, подтверждающих знатное происхождение нашего рода, не нашел. Зато заработал прозвище – Боников (сокращенно – Боник), созвучное с именем своей любимицы.

На этом сюрпризы не закончились. Личность королевы почему-то выпала из поля зрения научных исследователей. О ней не упоминает даже Большая советская энциклопедия. Род Сфорца закончился в шестнадцатом веке – и баста! Документов, проливающих свет на жизнь и деятельность Боны, в архивах тоже было немного. Только манускрипты, подтверждающие её права на владения землями под Луцком и Ковелем. И портрет кисти Данкерса де Рия. На котором она совсем не похожа на запавшую мне в душу юную аристократку. Усталая старуха с хитрыми глазами, снискавшая славу стяжательницы и интриганши… В конце своей полной приключений жизни королева, прихватив огромные богатства, вернулась в Италию. Часть денег (420 тысяч дукатов!) она опрометчиво одолжила испанскому монарху Филиппу Второму. Поговаривают, поляки до сих пор тщетно пытаются «выбить долги».