Хальзер отдал команду:

— Вперед! — и первым выскочил из траншеи.

За ним рванул Глаузер и далее по расчету. Их увидели с возвышенности — артиллерия перевела огонь на второй эшелон батальона.

Предатели и диверсанты бежали что есть силы. Их в любую минуту могли зацепить снайперы батальона, выведенные под обстрелом к передовой линии. Тем более что и советский дивизион открыл ответный огонь.

Отменной физподготовкой Грунов не отличался — начал отставать, его подхватил Сазонов. Это заметил Хальзер. Выстрелил в небо вторую ракету. Тут же из-за возвышенности к бегущим на всей скорости выскочил бронетранспортер «Ханомаг.251». Пулеметчик на ходу начал стрелять по всей ширине участка третьего взвода.

Подскочил. Развернулся. Перебежчики запрыгнули в десантное отделение. Пулеметчик снял с турели пулемет, пристроил его на корме. С возвышенности выстрелил гранатометчик. За бронетранспортером поднялось облако дымовой завесы. «Ханомаг» благополучно скрылся за возвышенностью, и тут же гитлеровцы прекратили огонь. В ответ замолчала и советская полевая артиллерия. Наступила оглушающая тишина.

«Ханомаг» встал у «Кюбельвагена», германского автомобиля повышенной проходимости, возле которого находились офицеры в форме СС.

Они не тронулись с места, хотя видели прибытие предателей.

Хальзер сказал:

— Вас, господин полковник, встречают офицеры СС из Риги.

— Они не спешат познакомиться.

— Да, эти ребята высокомерны. Но ничего, вы не в том положении, чтобы артачиться.

— Это так.

— Пойдемте, я вас представлю.

Хальзер подвел бывших советских офицеров к эсэсовцам. Только тогда те заметно оживились:

— Господин Грунов? — спросил офицер с петлицами штурмбаннфюрера СС.

— Так точно, господин офицер.

— Приветствую вас в новой, счастливой жизнь. Наконец-то вы освободились от советского ярма.

— Спасибо, господин штурмбаннфюрер.

— Извините, я Конрад Вендель. А это, — он указал на второго офицера, — мой помощник оберштурмфюрер Отто Ленц.

— Очень приятно.

Полковник не решился подать руку — а если эсэсовцы проигнорируют? Некрасиво будет и… стыдно.

Вместо этого Грунов представил своих подчиненных:

— Мой заместитель подполковник Дургин Федор Архипович и начальник разведки корпуса майор Сазонов.

Вендель кивнул.

— Вы обедали в своей, простите, советской части?

— Никак нет, господин штурмбаннфюрер.

— Напрасно. Здесь тоже не получится, нас ждет самолет на ближнем аэродроме Лежино. Мы должны ехать, это примерно тридцать километров на запад.

— Мне известно, где военный аэродром.

Эсэсовцы рассмеялись.

— Ну, конечно, вы же были начальником штаба целого корпуса, это генеральская должность, к вам стекалась вся оперативная информация. — Он указал на «Кюбельваген». — Это машина для вас, водитель шарфюрер Ральф Кольб, сразу предупреждаю, по-русски он не говорит.

— Ничего, — сказал Грунов, — я владею немецким.

— Хорошо! Мы с оберштурмфюрером поедем на «Опеле».

— Я понял, — кивнул бывший начальник штаба корпуса.

Штурмбаннфюрер повернулся к Хальзеру:

— Глаузер с нами, остальным отдыхать. Всей группе от имени рейхсфюрера Гиммлера объявляю благодарность. Дальнейшее ваше использование будет определяться в управлении абвера.