Внутри было темно и пахло сыростью. Мериме подднял фонарь, осветил заплесневелые стены и крутые ступени, уходящие вниз. Конец лестницы терялся во мраке, огня не хватало на то, чтобы осветить ее полностью.

– Будьте осторожны, – заметил Мериме, делая шаг вперед. – Ступени могут быть скользкими.

Держась руками за стены, мы начали медленно спускаться. Я в мгновение ока припомнил кучу жутких историй и страшных сказок, которые слышал в детстве от отца. Злобные колдуны, восставшие из гробов, так и торчали у меня перед глазами. Да и во взрослой жизни мне чертовщины хватало, случались вещи, пострашнее сказок.

– Вы обратили внимание, что на ступенях не так уж много пыли? – спросил доктор, опуская фонарь, чтобы мне было виднее.

Я наклонился и всмотрелся в истертый серый камень. Мериме был прав.

– Вы хотите сказать, что тут недавно кто-то проходил? Но тогда на ступенях остались бы следы.

– Вот именно, – многозначительно обронил Мериме, продолжая спуск.

– Объясните, – потребовал я.

– Предположим, вы приходили сюда некоторое время назад, но хотите, чтобы свидетельств вашего пребывания не осталось. Что вы сделаете?

– Сотру следы, – сказал я. – А, понял! Вместе с ними придется убрать и пыль, верно?

– Разумеется, – кивнул доктор. – Как же иначе?

Вскоре лестница закончилась, и фонарь осветил подземелье, в стенах которого имелось множество ниш. В каждой из них находилось по гробу. Некоторые были настолько стары, что превратились в груду досок. Все оплетала густая паутина. Ее ткали поколения пауков. Они сменяли друг друга, рождались и умирали в этом подземелье. Неужели здесь водились и мухи, служившие им пищей? Впрочем, насекомые обладают досадным свойством пробираться куда угодно.

Воздух в склепе был спертый, сухой. Пахло плесенью и пылью.

Мы двинулись вдоль стены, освещали ниши, читали имена князей, княгинь и княжон, погребенных здесь. Большинство из них умерло давным-давно. Наконец луч фонаря выхватил надпись «Марина Вышинская». Рядом с ней мы обнаружили гробы Владека и Виолетты.

Нам с трудом удалось вытащить их из ниш и опустить на пол, не уронив.

Мериме перчаткой стер с крышек паутину и поставил фонарь на пол. Теперь нам предстояло убедиться в том, что тела умерших по-прежнему покоятся внутри гробов.

– Не похоже, чтобы кто-то недавно их трогал, – заметил доктор, указывая на паутину и плесень, покрывавшие гробы.

– Надеюсь, что нет, – пробормотал я.

В склепе я чувствовал себя неуютно. Мы вторглись на чужую территорию, покусились на мир мертвых, где нам – увы, лишь пока – не было места. Мериме, привыкший иметь дело с трупами, явно никакой неловкости не испытывал. Но ему не приходилось видеть, как встают люди, убитые на твоих глазах, а мне довелось стать свидетелем самых разных проявлений того, что принято называть сверхъестественным. Поэтому я хотел поскорее покончить с эксгумацией и выбраться на свежий воздух.

– Приступим? – спросил Мериме.

Огонь фонаря сверкал в линзах его очков, отчего доктор походил на демона, явившегося за добычей. Тень, отбрасываемая им, слегка дрожала.

Я молча кивнул.