— Везет тебе, сучка! — шипит на меня Эля, — Даже сдохнешь приятно, сладкой мать ее смертью!

И тут я обращаю внимание на прозрачную упаковку ланчика, в котором находится покупная корзиночка с кремом и фруктами. Эля роется на полке, достав старый, свалявшийся в кирпичики от старости сахар.

— Гри, помоги нашей гостье сахарочку в чай добавить, — улыбается она бандиту.

— Щас! — Григорий явно обижен тем, что так и не смог взять меня, ни силой, ни лаской. Жаждет мести, как и стоящий у старого шкафа Вадим.

— Ой, прости Алиса, пакетика чая не взяли с собой! — издевается Эля, — Ну ничего, — плескает мутный от вековой накипи кипяток в облупленный бокал. — сахарку побольше добавишь, и не заметно будет.

Оба мужчины, обиженные мною начинаю добавлять неровные комки и со зловещими ухмылками смотреть, как те растворяются в горячей воде.

— Побольше, — командует Вадим, — не будем жалеть продукта для нашей гостьи!

Вскоре вода уже густеет от образовавшегося сиропа, но подонкам этого мало.

— Гри, раскроши мне! — Эля просит бандита, протягивая ему огромный ком.

Тот, играюче выполняет просьбу. Эля, торжествующе глядя на меня начинает посыпать сладкими кристаллами и без того вредную для меня корзиночку.

— Всё для нашей гостьи! — приговаривают злодеи. — Ничего для нее не жаль!

Но Эле все еще мало. Тогда она разыскивает в шкафу еще целый мешочек сахара и высыпает половину на десерт, остальное в «чай».

— Так-то лучше! — ухмыляется она улыбкой гиены. — А теперь, наша славная Алиса, отведай-ка чайку с пирожным! Гри, достань-ка пистолет, чтобы мотивация у гостьи сработала лучше!

Гри достает небольшой хромированный пистолет. Так близко оружие я вижу впервые в жизни. Он снимает его с предохранителя, и демонстративно любуясь, берет меня на прицел.

— Жри! — коротко приказывает, отбросив прядь с моего лица дулом оружия.

Но это же катастрофа! — сироп густой и на дне все еще плавают крупинки не растворившегося сахара. Корзиночка вся покрыта белым слоем кристалликов. Да я умру самой страшной смертью, едва вкусив «угощение». Ведь прекрасно помню, как плохо мне стало тем вечером после казино. И меньше всего хочу повторения комы…

— Может ей палец прострелить, чтобы попроворнее двигалась? — задумчиво рассуждает Вадим.

— Может сразу коленку? — радуется Эля.

— Неее… коленку — это жестко, — отметает Гри. — еще хлопнется в обморок от болевого шока, а нам надо, чтобы она хавчик сожрала.

— Тогда лучше палец, — стоит на своем Вадим. — Алис, тебе какой не жалко? Может, безымянный, на котором колечко собралась носить обручальное? А? Сучка моя дранная!

Мне страшно, но я не хочу показывать им свой страх. Они и так сидят с триумфом на рожах. Не дождутся моего фиаско!

— Ложку дайте! — требую я, чтобы потянуть время. Время в моем случае главный козырь.

— Так жри. Ручками!

Ну хорошо. Мне все равно терять нечего. Они сами напросились. Только сделать все нужно быстро, мимолетно.

Тянусь за облупленным бокалом. Он достаточно горяч. Просто превосходно. Делаю резкий выпад и выливаю кипяток прямо в глаза бандиту. Тот, с перепугу, палит в воздух, рассекая зловещую тишину серией выстрелов.