Внезапно изуродованное лицо Олли Анга уставилось на меня из дыры в затылке Луки - человеческое лицо на змеином теле. Между чешуек на этом теле начал пробиваться черный мех, как будто умирающая внутри него сила утратила контроль над обличьями, которые он принимал. За мгновение до того, как тело рухнуло на пол, уцелевший голубой глаз пожелтел и превратился в волчий. Потом существо рухнуло, увлекая за собой несчастного Стега Луку. На полу коридора умирающий оболочник переливался и горел, извивался и изменялся. Я слышал хлопки рвущихся мышц и скрежет преображающихся костей. Появилась босая нога, превратилась в покрытую шерстью лапу, потом снова стала человеческой ступней. Останки Олли Анга содрогнулись и наконец замерли.

Мальчик все еще кричал.

- Иди к своему тюфяку и ляг, -велел я ему. Мой голос звучал довольно твердо. - Закрой глаза и скажи себе, что все кончилось, потому что так оно и есть.

- Я хочу к вам! -прорыдал Билли, бредя к тюфяку. Его щеки были забрызганы кровью. Я сам был весь залит кровью, но он этого не видел. - Идите сюда, ко мне! Пожалуйста, сай, ну пожалуйста!

- Я приду к тебе, как только смогу, -пообещал я. И выполнил обещание.

Этой ночью мы спали втроем, сдвинув вместе соломенные подстилки в вытрезвителе: Джейми - слева, я - справа, юный Билл - посередине.

Самум уже начал стихать, и до самого поздна с улицы доносились звуки веселья: кончину оболочника праздновала вся Дебария.

- Что будет со мной, сай? - спросил Билли перед тем, как окончательно погрузился в сон.

- Все будет хорошо, - ответил я, полагаясь на то, что Эверлинн из Благодати не обманет моих ожиданий.

- Оно мертво? Оно правда умерло, сай Дискейн?

- Правда.

Но перестраховаться надо было в любом случае. После полуночи, когда ветер ослабел до легкого ночного ветерка, а Билл Стритер забылся усталым сном да таким крепким, что до него не добирались даже кошмары, мы с Джейми присоединились к шерифу Пиви на пустыре за тюрьмой. Там мы облили тело Олли Анга керосином. Держа в руках спичку, я спросил, хочет ли кто-нибудь забрать себе его часы в качестве сувенира. Каким-то чудом в борьбе они не пострадали, и секундная стрелка все еще двигалась.

Джейми покачал головой.

- Только не я, - сказал Пиви, - может, в них злой дух! Давай, Роланд. Если можно так тебя звать.

- Конечно можно, - сказал я, чиркнул спичкой и бросил ее. Мы стояли и смотрели, пока от дебарийского оболочника не осталось ничего, кроме костяных головешек, да оплавившейся глыбки металла - некогда его наручных часов.

На следующее утро мы взяли нескольких человек (которые проявили недюжинное рвение) и пошли к железке. А там уже поставить Малыша Гуделку на рельсы было делом нескольких часов. Тревис, наш механ, руководил операцией. Я же завел кучу друзей, сказав, что в полдень все пообедают у Рейси за мой счет, а после забесплатно напьются в "Злосчастье".

Вечером намечались городские гулянья, на которых мы с Джейми будем почетными гостями. Я бы с удовольствием обошелся и без них - хотел поскорее вернуться домой, да и многолюдные компании меня не прельщают - но по большому счету это тоже часть работы. Одно хорошо: там будут женщины, и некоторые, без сомнения, будут симпатичными. От них я не откажусь, да и Джейми, думаю, понравится. Ему еще многое предстоит узнать о дамах, и Дебария для этого ничем не хуже других мест.