— Козлы… — в спину ему пробурчал сосед.

Ти Джей усмехнулся и вдруг ясно вспомнил отчий дом. Их коттедж назывался Вейпойнт и находился на острове Ратлин, на берегу Атлантического океана. Эти владения принадлежали семье МакФлеймов более двухсот лет, и бросить их и переехать, скажем, в Лондон казалось святотатством. Понятно, что приходилось терпеть неудобства: школа, например, была на всем острове одна, и Томми ходил туда пешком по берегу океана — целых пять миль. Впрочем, он любил наблюдать за тем, как огромные корабли проходят по каналу, как небольшие рыбачьи шхуны бросают свои сети и медленно тянут их, чтобы чуть позже поднять на борт улов.

— Эй ты, чурка американская! — раздалось сзади.

Ти Джей усмехнулся: ему определенно бросали вызов, но его целью не было убить этого глупого, неспортивного фальшивомонетчика; его целью было вернуться домой, чтобы хорошенько загулять где-нибудь в Корке, в пабе матушки Полли. Пить темное ирландское пиво, жрать мясо с кровью или каменных ирландских устриц и петь любимую песенку «Come back Paddy Reilly!» про героя ирландского эпоса Падди Рейли, который боролся за свободу страны. Кстати, тоже предка Томми.

«Бог мой! Когда же теперь я доберусь до своих любимых забегаловок, пинтовых кружек и семьи? А неизвестно…»

Многое впрямую зависело от его адвоката, норвежского консула и, увы, от полковника Соломина. Этот, дай только ему волю, вообще вряд ли выпустил бы его из этой проклятой тюрьмы со странным названием по имени немецкого барона Ле Форта.

— Я к тебе обращаюсь! — толкнули его в спину, и Ти Джей, стараясь не смотреть в сторону Рахима, принялся ходить по камере — из угла в угол — и думать о пиве.

Он с удовольствием сел бы в самом дальнем углу в полном одиночестве, как бы ни был переполнен бар. В классическом сумраке ирландского паба можно было без труда спрятать даже динозавра, при условии, что он будет пить пиво и не станет мешать соседям расслабляться.

Официант поднес бы традиционные «фиш энд чипс», и он захрустел бы, захрустел… под ирландское пиво ирландские рыбные чипсы идут особенно легко. Ирландское и было главным знаком качества продукта. Ти Джей мечтательно прищурился. Вот взять хотя бы эту ирландскую пену, вздымающуюся над краями ирландского бокала. Она шипит, совершенно по-ирландски вспучивается, кажется, готова выплеснуться наружу и поглотить весь мир. А стоит лишь дунуть на нее — и она растает, даже не долетев до поверхности стола. Но без нее не будет пинта пива такой притягательной и соблазнительной. Потому что в мире есть место и пиву, и пене, если только одно не подменяет другое и не мешает ему.

Ти Джей мысленно открыл рот пошире и представил, как захватывает воздушные кружева пивной пены. Во рту осталась пустота с легким привкусом темного ирландского. Томми втянул ноздрями запах гудящего паба: немного табака, немного подгоревшего масла с картофелем, немного рыбы и густой сладкий аромат солода.

— Ну, ты меня достал, — на него бросились сзади.

Ти Джей чуть повернулся и легонько ткнул агрессора под ребра — пальцем. Обычным указательным пальцем. Рахим как споткнулся, выпучил глаза и молча, не в силах не то чтобы сказать что-то, но даже вздохнуть, осел на колени. И в дверях тут же загремели ключи, железная дверь застонала и распахнулась, пропуская в камеру целую бригаду вооруженных дубинками охранников.