– Ага.

– Лучше скажи, солдат, кто тебя учил гранаты метать? – вклинился в разговор Игорь.

– Сержант нашенский, еще там, в учебке.

– Руки бы оборвать твоему сержанту за такое учение…

– Да, кажись, уже оторвали – и не только руки. Наш старшина был отчаянный, боевой! Первый бросился в прорыв.

– Точно, я потом уже видел, как его буквально на клочки рвануло – мина прямо в него попала.

– М-да, дела… – опустив голову, грустно произнес солдат постарше. Но вскоре опомнился, встрепенулся, обратился к Игорю: – Давеча говорили, что на прорыв идете, товарищ лейтенант.

– Идем…

– Так вот – в эту сторону точно не прорветесь – через пару километров уже вся дорога кишит от немчуры. Мы разведывали.

– Точно, – подтвердил второй солдат, которого Петро зовут. – Еще пару дней назад слышал, что там одна из наших дивизий бьется, кордон там плотный. Пробиваться здесь – смерть!

Игорь недовольно буркнул, Баир тоже заворчал.

– И что предлагаете?

– Выходить лесами.

– Лесами на танке? – удивился Баир. – Ты, рядовой, совсем очумел?

– А по-другому никак! Тут везде обложили – муха, как грица, с мышью не проскользнет.

Игорь исчез в люке пулеметной башни, солдат постарше с любопытством заглянул в люк, но едва не столкнулся с лейтенантом. Игорь вылез из люка, устроился на башне, распахнул планшет, палец водит по разрисованной пересеченной местности. Рядовые с интересом смотрят на карту, взгляд провожает палец лейтенанта.

– Как я понимаю, из этого хутора только две дороги, – произнес Игорь. – Одна ведет на восток, другая на запад.

– Так точно, товарищ лейтенант! – произнес Петро. – А со всех сторон теснится лес да болота. Танку точно не проехать.

– Откуда знаешь?

– Да местный он практически, – за Петро ответил солдат постарше. Петро кивнул. – Из Минска он. Так что знает почти каждый куст.

– Ну каждый не каждый, но то, что тут, – Петро ткнул на темно-зеленую область на карте, – и тут болота – знаю точно.

– Неужели совсем не протиснуться? – подал голос Баир, щурит глаза-щелочки, всматривается в хитросплетения местной топографии на карте. – А если гати кинуть?

– Так кидать придется километров пять – не меньше.

– М-да, уж утешили, славяне… – с горечью произнес Игорь, вглядываясь вдаль.

– Так что, как ни крути – а все равно придется бросаться на врага. Без боя не просочиться на такой громадине, – кивнул на танк солдат постарше.

Нависла удушающая тишина, слышно, как жужжат мухи. От жары, запаха гари и жженого мяса мутит. Баир отмахивается немецкой пилоткой от надоедливых комаров. Те маленькими облачками кружат, пытаются прорваться к сладковатому потному телу.

– А что, если… если ударить на запад? – нерешительно произнес Петро. На него тут же уставились три пары глаз.

– На запад? – едва ли не в один голос произнесли они.

– Ну да! – уже уверенно произнес Петро, глаза внезапно загорелись азартом. – Пока немчура прорывается на восток, мы двигаем на запад – на Минск!

– Врываемся и бьем по тылам! – громко произнес Петро и для пущей убедительности звонко ударил кулаком в ладонь.

Игорь серьезно смотрит на Петро, затем рассмеялся, запрокинув голову.