– Ясно.

Попыталась растянуть уголки губ, но они предательски дрогнули, застыв в вымученной, какой-то фальшивой улыбке. В сердце тотчас начало болезненно щемить при мысли о том, что мой братик, возможно, ещё не скоро добьётся квалифицированной помощи.

Сухо кивнула.

– Не переживай, дорогая. Завтра же я созвонюсь с Мазуриным и поговорю с ним. В конце концов, это благодаря мне он добился этого поста и широкого признания так что, я уверена, он не посмеет мне отказать.

– Хотелось бы верить.

– Так и будет. Ты не против, если я пока оставлю эти документы у себя? Хотелось бы поговорить с лечащим врачом твоего брата предметно.

– Да, конечно.

– Ну и отлично.

Нина Петровна бойко улыбнулась, похлопав меня свободной рукой по плечу. Чуть скосила глаза, осматривая мой маникюр, и удовлетворённо кивнула.

– Подожди меня снаружи, Ванесса. Я через пять минут освобожусь.

Осторожно встала с кресла, сердечно поблагодарив мастера, и направилась к выходу. Нои не слушались, еле-еле переступая по натёртой до блеска кафельной плитке и все мои мысли были всецело погружены в заботы о маленьком братишке.

Неожиданно я налетела на твёрдую стальную преграду и, машинально сделав шаг назад, подняла глаза.

Ох, снова этот прожигающий до внутренностей взгляд. Горящий, словно пламя свечи. Опаляющий кожу и достающий до самых глубинных уголков моего сознания.

Слишком уверенный. Слишком наглый.

Невольно ойкаю, и делаю уверенные два шага вперёд, огибая стоящего прямо передо мной мужчину. Прохожу мимо его тени, отбрасывающей на кафельную плитку размытое отражение самого дьявола, и рвано выдыхаю.

Мужчина цепляет за локоть своими стальными пальцами, тормозя моё движение.

– Эй, тебя здороваться не учили?

– Я вас не заметила, Павел Александрович.

Вскидываю голову вверх, сверля его своими синими глазами, и вижу, как в его глазах загорается адское пламя. Он по-прежнему держит меня повыше локтя, заглядывая прямо в глаза, и шипит:

– Что вы здесь делаете, мисс рыжая колючка?

– А что, я должна отчитываться? Или это – единственный салон в городе, где я не могу появляться?

Мужчина опускает свой взгляд на мою руку, которую он по-прежнему крепко сжимает и, ухмыльнувшись, шипит:

– Нет. И то, что вы решили сделать себе приличный маникюр – это настоящий прогресс.

Жаркий пот прошиб меня до самого нутра, заставив выдохнуть и тут же в душе зародился огненный шар, расплавляющий всё моё естество и грозящийся стереть с лица Земли этого нагловатого спортсмена, словившего звезду.

– А вы тоже пришли сделать маникюр?

– Даже не мечтайте написать об этом в своей третьесортной газетёнке.

Приблизил свой указательный палец к моему лицу, чуть нагнувшись. Отпустил, наконец, мой локоть, который моментально заныл от слишком стальных объятий пловца.

Ну вот, наверняка ещё синяк останется.

– У нас – солидное издание. И если…

– Ну да. Журнал с креативным названием «Супер суперстар» не может по логике таковым являться. Или ваш пиар-отдел – просто олухи, не имеющие представления о достойной рекламе.

– Так может, вы всё же согласитесь на интервью? Тогда сами и увидите, насколько у нас хороший рекламный отдел. Все читательницы нашего журнала тотчас упадут к вашим ногам.