Плотно сжатые губы женщины слегка дрогнули, растягивая уголки в стороны, и я поняла, что, кажется, прошла тест на первое впечатление.

– Добрый день. А Сашенька не предупредила меня, что у нас будет такая юная и очаровательная помощница.

– Я сама напросилась. Надеюсь, вы не против?

– Ну, отчего же нет. Меня всегда окружали интерны, цепляющие каждое моё слово. Я любила быть в центре внимания, передавать накопленный опыт молодёжи. Так что, дорогая, давайте знакомиться.

Пожилая женщина кокетливо поправила седые волосы, уложенные в высокую причёску, и царственно протянула мне сухую руку, испещрённую глубокими морщинами. Я быстро отметила про себя аккуратный, явно салонный маникюр благородного пудрового оттенка, и пару массивных колец с огромными бриллиантами, больше похожими на голубиные яйца.

Замялась, на миг затормозив.

Мне будет нечем оплатить лечение брата, даже если эта царственная особа всё же согласиться осмотреть его. Потому что интервью у Романовского я так и не взяла, а мой начальник вряд ли захочет платить деньги за несделанную работу.

– Это Ванечка, внучка моей подруги Лены. Помнишь её?

Тётя Шура быстро взяла меня в оборот, погладив по руке. Я как будто отмерла, попытавшись глупо улыбнуться, и быстро ответила на рукопожатие.

– Елена? Полянская? Ну, конечно, как не помнить. А я-то думаю – кого мне эта девчушка напоминает. Ну, точно! Вылитая Леночка!

– Да, красотой Ванечка пошла в покойную бабушку, это точно. Сама на неё частенько смотрю, и улыбаюсь.

Женщины пустились в воспоминания о красоте моей бабули, и я смогла немного расслабиться. Они правы – я очень похожа внешне на свою бабушку Лену по материнской линии. У неё тоже были рыжие волосы и ярко-синие глаза, которые всегда выгодно выделяли её из толпы обычных серых ничем непримечательных девушек. И моя бабуля слыла первой красавицей на районе. За ней ухаживали самые лучшие мужчины того времени, но она выбрала ничем непримечательно сварщика без гроша за душой. Правда, очень весёлого и толкового.

Несмотря на небогатую жизнь, им удалось пронести свою любовь через годы, а когда моего дедушки в одночасье не стало, бабуля не смогла без него жить. Она просто сгорела от тоски, пережив любимого всего на три с половиной месяца.

– А почему ты её мужским именем называешь? Разве Ваня – так должны звать эту красавицу?

– Меня зовут Ванесса…

– Ах! Какое благородное имя! Просто шикарное! Удивительное! Вот так всегда и представляйся – Ванесса! Не вздумай называть себя Ваней, это не пристало такой обворожительной девушке.

– Хорошо.

Улыбнулась, выдохнув.

Что ж, похоже, эта Нина Петровна – мировая женщина. Очень чуткая, волевая и самодостаточная. И я очень надеюсь, что она выслушает мою просьбу…

Ванька

*****

– Ванесса, уменьши огонь в духовке. Да. Вот так. Отлично.

Нина Петровна ловко смахнула след от муки со своей щеки, и мечтательно мне улыбнулась. Её тёплые глаза обожгли меня, и из глубины души поднялся какой-то вязкий комок. Раздирающий душу. Трогательный, полный благодарности.

Эти два часа, что мы провели бок о бок на тесной кухоньке тёти Шуры, я успела неплохо узнать эту волевую женщину и проникнуться к ней настоящей симпатией.