— Отлично. А если вас прижмут?

— Будет паршиво. — Она понимала, что это вероятнее всего. — Я буду тщательно изучать эту тему. На этот вопрос требуется ответ, даже если виновный будет отвечать именно за смерть Леанор Баствик.

Киунг кивнул.

— Еще! — потребовал он.

— Чего им еще?! — Ева встала и начала кружить по крохотному кабинету. — Я не поддерживала личного знакомства с мисс Баствик, наше общение ограничивалось профессиональной сферой. Делая свою работу, выполняя свой долг, мы столкнулись в суде, разбиравшем дело Джесса Барроу. Полицейские и адвокаты часто оказываются по разные стороны, полицейские и убийцы — всегда. Я буду защищать интересы Леанор Баствик, как защищала бы интересы любого потерпевшего. Такова позиция всего нашего Управления. Повторяю, мы приложим все силы, чтобы добиться справедливого законного возмездия для убийцы мисс Баствик.

— Повторяйте это, как Отче наш. «Ни за чем не постоим, приложим все силы». Ни слова о послании на месте преступления, весь упор на другое послание — ваше собственное.

— Я понятия не имею, какого хрена убийца там это накалякал.

— Но намерены это выяснить.

— Это точно.

— Вот видите! — Он развел руками. — Излишне напоминать вам, что Рорк не должен оставаться за рамками происходящего. Его средства массовой информации тоже должны немедленно заняться этим делом.

— Действительно, это лишнее, — сказала она, думая: «Вот проклятье!» — Я об этом позабочусь.

— Хорошо. Если вам что-нибудь от меня понадобится, я в вашем распоряжении круглосуточно семь дней в неделю. Понимаю, лейтенант, я не участник расследования, но я должен как можно быстрее узнавать о новых посланиях вам от убийцы или от любого, кто станет выдавать себя за него.

— Я про вас не забуду.

Он выпрямился, шагнул к двери, но там помедлил.

— Даллас! Берегите себя.

Она посидела с нахмуренным лбом, потом оглядела свою каморку. Пора ехать домой, где ей никто не помешает работать, где можно посоветоваться с Рорком. Не хотелось делать это по коммуникатору или другим техническим способом.

К тому же, глянув на прибор на запястье, она поняла, что давно уже опаздывает.

Она собрала то немногое, что должна взять с собой, надела пальто.

Пибоди все еще сидела за своим рабочим столом в общем зале.

— Доработаешь дома. Скажи Макнабу, что мне нужно все, что у него есть. Я буду работать у себя.

— Схожу к электронщикам, попробую его найти. Остальные из списка в отъезде, путешествуют. В момент убийства Баствик никого из них в Нью-Йорке не было. Можешь подождать минутку? Мы договорились, что убийство Баствик имеет профессиональный вид. Вдруг кто-то из них или, скажем, Стерн, ее коллега, или кто-то из родни нанял убийцу? И велел ему оставить послание на стене.

— Тоже версия. Проверим ее с финансовой стороны, посмотрим, не бросится ли что-то в глаза. Бери все это на дом.

Отдав это распоряжение, Ева сама подала пример — отправилась домой.

Но по пути посетила место преступления.

Сломав печать, она прошла квартиру насквозь и достигла спальни Баствик. И там надолго застыла перед надписью на стене.

По дороге домой она не обращала внимания на светофоры, разметку и знаки, даже на пешеходов на «зебрах». Не слышала гудков, рева двигателей, для нее не существовало стены шума, мигания огней.