Черепахина вырвало.

— Ничего, ничего, так случается с непривычки, — сказал Юрист. — Вам надо выпить, успокоиться…

Скрипнула дверь, в подвал вошел хмурый Семиног.

— Что там за канитель? — недовольно спросил он. — Почему ребят выгнали?

Юрист надменно повернулся к нему.

— Да потому, что поступила команда оттуда! — Он показал пальцем вверх, как будто командовали из расположенного выше гаража. — Ошибка вышла! Иван Сергеевич — очень нужный и ценный для нас человек!

— Да ну-у-у, — недоверчиво протянул Семиног. — А как же с моими ребятами? Пусть хоть покажет, куда он их дел…

— Никуда он их не девал! Сказал же — в террикон провалились. Там и ищи!

— Да-а-а, там найдешь…

Семиног задумался.

— Ну, Черепок, ты даешь! Что ж, раз такое дело, гулять будем! У тебя же второй день рождения, чудило! Пойдем, выкупаешься, выпьешь… Чтобы все по-хорошему, без обид!

Черепахин принял холодный душ, потом горячий, потом снова холодный, потом пил виски и закусывал салом с квашеной капустой. Спиртное не действовало, только когда бутылка стала подходить к концу, его отпустило. Стресс прошел, зато сразу накатила волна опьянения.

Через пару часов Юрист вывел прилично пьяного Черепахина к машине. Это уже был не «Рейнджровер», а вытянутый, как стремительная капля, черный БМВ седьмой модели.

Открывая дверцу Юристу, Примус тихо спросил:

— Это он Бобона с Коляшей?..

Тот покачал головой.

— Нет, не он. Мы во всем разобрались, он чистый. И вообще, это наш друг!

— А-а-а… Тогда другое дело!

И Примус распахнул дверцу перед еле стоящим на ногах журналистом. Черная сверкающая капля сорвалась с места и, выбравшись на шоссе, набрала скорость сто восемьдесят километров в час. Развалившись на заднем сиденье, Черепахин то и дело прикладывался к бутылке «Баллантайна». Он никак не мог прийти в себя.

К полуночи БМВ ворвался в Киев. Черепахина привезли на базу «Голубой воздух». Баданец встретил гостя лично. Выглядел он как всегда респектабельно: хороший костюм, отглаженная сорочка, стромкий галстук, тонкий запах одеколона после вечернего бритья — Виктор Богданович не терпел неряшливой щетины.

— Здравствуйте, Иван Сергеевич! — Руководитель «Потока» двумя руками крепко пожал ладонь журналиста, озабоченно осмотрел его лицо, изрядно помятую одежду. — Вы в порядке? Надеюсь, с вами пристойно обращались?

Баданец строго посмотрел на Юриста, который мало что понимал, так как не успевал отслеживать изменения обстановки.

— Ну… В общем, да, — в свою очередь взглянув на Юриста, кивнул Черепахин. Он тоже мало что понимал. Возможно, потому, что был сильно пьян.

Стол накрыли на веранде. Яркие прожектора освещали озеро и голубые ели. Черепахин не ел и не пил. Ему хотелось выговориться и расставить все по своим местам.

— Я правда ничего не знаю, — горячо убеждал он. — Поверьте, никто не делал заказа…

— Да, да, мы разобрались, — сочувственно кивал Баданец.

Юрист молчал, жадно поглощая хорошо прожаренный стейк.

— Этот сюжет появился спонтанно, поверьте… Мы ничего не знали, ни о каких государственных секретах. Оператор — Паша Савин его случайно снял. Его потом убили…