Всполошенный Дмитрий Петрович стал звонить Шишлову, тот не отвечал, наконец удалось соединиться с Кариной.

— Быстро возвращайтесь, — выслушав, приказала та. — Как бы и вас не упаковали! Будем из Москвы разбираться!

Два раза повторять не потребовалось — через двадцать минут «Волга» с московскими номерами выкатилась из города и взяла курс на север.

А Черепахина привезли в уже знакомый спортивнооздоровительный комплекс под терриконами закрывшейся шахты Глубокая. На этот раз его завели не в банный отсек, а в большой кабинет, обставленный дорогой мебелью, явно не вязавшейся с убогостью здания, плесенью в углах вестибюля и неистребимым запахом сырости из-под пола.

Развалившись в глубоком кожаном кресле, Семиног прихлебывал виски из наполненного льдом коньячного бокала. Напротив, через низкий полированный столик, в таком же кресле сидел незнакомый человечек с крысиным лицом и тонкими, крысиными усиками. Перед ним тоже стоял наполненный бокал, но он к нему не притрагивался.

— Добегался, Черепок? — криво улыбнулся Семиног и, отставив свой бокал, поднялся ему навстречу.

— Ну, расскажи, как ты Ужа и Михайлу завалил? — Он подошел вплотную. В круглых, заплывших глазках плескалась ненависть. — И куда трупы спрятал? Мы ребяток даже похоронить с почетом не смогли… У нас так не принято!

— Как бы я их… завалил? — Иван с трудом произнес слово, которое никогда не присутствовало в его лексиконе. — Я…

Сильный удар сбил его с ног.

— Сейчас за все ответишь, сука! — прошипел Семиног, с трудом беря себя в руки. — Но вначале нашему старшему другу кое-что расскажешь…

— Да я просто убегал! А они за мной гнались и в террикон провалились, — с надрывом сказал Черепахин. Руки у него были скованы за спиной, и сесть удалось только с третьей попытки.

— А мои ребята куда делись? — внезапно спросил крысоподобный незнакомец. — Бобон с Коляшей? Тоже в террикон провалились?

— А это еще кто? — изумился Иван. — Я их вообще никогда не видел! Это ошибка…

— Складно брешешь, козел вонючий! — Семиног отвел ногу, как футболист, собирающийся ударить по мячу, но передумал. — Ладно, после поговорим. Я вас тут оставлю ненадолго… Поговорите по душам. А не выйдет, придется в подвал отвести…

Разговор затянулся на полтора часа, но задушевности так и не получилось.

— Кто заказал этот сюжет? — в очередной раз спрашивал незнакомец. Сейчас он был похож на опасную крысу, готовую в любой момент вцепиться в горло допрашиваемому. — Кто вас навел? С какой целью?

Черепанов сидел на ковре в неудобной позе. Руки завернуты за спину, наручники до костей врезались в запястья. Болело разбитое лицо. Еще больше болела душа. В такой оборот он еще никогда не попадал.

— Да при чем здесь заказ? — в очередной раз повторял он. — Там же ничего нет, в этом сюжете! Ну, как мне вас убедить?!

— Заказчик метил не в кого-нибудь, а в Президента! — Крысоподобный наклонился к его лицу вплотную, злые глаза-бусинки были совсем рядом. — Понимаешь, во что ты вляпался? Поэтому рассказывай все, до конца!

— Да никто ничего не заказывал! — в сотый раз хрипло ответил журналист. В горле пересохло. — Оно само собой так вышло! Снимите наручники, а то руки отвалятся!