— Ты английский знаешь, — говорит Большой. — Говорить с людьми умеешь. Ты в самый раз будешь…

— Нет, — говорю. — Лучше я с Мастдаем и Паганелем пойду на хутор Глиничи — им учёные заказали добыть живого снорка. Кстати, Юкка-Пекка английский знает, а молодёжь наша так вообще поголовно…

— Давидыч, — говорит Большой. — Я не всем доверять могу, а тебе с дорогой душой. Велика Зона, а отступать некуда. На тебя вся надежда. Видишь ли, возникли у меня определённые финансовые трудности…

— Это у тебя-то? — говорю. — Ага. Кризис на обеденном столе олигарха: икринка за икринкой гоняется с дубинкой…

— А вот влетел… — вздыхает Большой. — Попался, как пацан. Развели меня на всю катушку.

— Знакомое дело, — говорю. — И?

— А этот Макомбер может меня выручить…

А я вижу, что Большой только что не плачет. И понимаю, что дело вполне серьёзное.

— Чего ему надо, твоему Макомберу?

— К Монолиту ему надо, — отвечает Большой как-то смущённо. И глаза свои восточные отводит.

И тут я заржал.

Потому что к Монолиту ходить — что Семецкого страховать.

К Монолиту многие хотят выйти, даже умные люди среди них попадаются. Легенда об Исполнителе Желаний весьма популярна на Материке. Вот люди в Зону и лезут. Но редкая птица долетит до середины пути к Монолиту. Практически никакая.

Поэтому сталкеры, вызвавшиеся провести клиента в указанное место, ведут его, куда хотят, лишь бы напугался работодатель покрепче — так, чтобы о цели своей забыл и мечтал лишь об одном: поскорее ноги унести из Зоны. Обычно такая тактика себя оправдывает, а возвращать аванс у нас не принято.

— Ладно, — говорю. — Повожу я их вокруг Свалки, пока в штаны не накладут…

Большой снова вздыхает:

— Не проханже. Очень уж хорошо клиент подготовился. На шармачка не выйдет, кино ему не прогонишь. Карта у него добрая — сразу поймёт, что кидают его…

— Так что, — говорю, — мне взаправду его к Монолиту вести? Туда, куда я и сам-то сроду не пойду?

— Выходит, что так, — говорит Большой. И даже как-то сникает. Или сдувается.

— Аблязизыч, — говорю (а Большой очень не любит, когда его так навеличивают), — это же заведомо проигранное дело. Сложат там твои клиенты дурные головы и меня, любимого, прихватят… Ты уж сам их туда веди.

— Если я до Монолита смогу дойти, — возражает Большой, — то зачем мне клиенты?

— Верно, — говорю. — Встанешь на колени, и — дай миллион, дай миллион!

— Если бы один миллион, — говорит Большой. — Без помощи этого Макомбера вся наша лавочка накроется. Снова в Зоне начнётся жизнь по Дарвину: кто смел, тот и съел… Не себя жалко — дело жалею…

— Ну так пошли вместе, — говорю. — Не дойдём, так хоть пыль с ушей стряхнёшь…

Большой совсем скукожился.

— Отвык я от Зоны. Чуйка не та уже, да и форма…

— Ты же моложе меня! — говорю.

— Офисная крыса я теперь, а не сталкер, — говорит Большой с великой скорбью в голосе. — Но маршрут для вас мы разработали с ребятами. Заметь, все своими хитрушками поделились — и Мегабайт, и Китаец, и Бомбила…

— Как трогательно, — говорю. — Только всё это зря. И мы накроемся, и денег ты не получишь — платить-то будут за результат!