Бродский, видимо, хочет возвысить образ почившего и с этой целью ставит его в ряд других знаменитых полководцев. Думаю, что естественно, если это были бы русские полководцы прошлого или товарищи по Великой Отечественной войне. Нет, это заморскому поэту не приходит в голову. Он вытаскивает из многовековой дали Ганнибала из Карфагена, Помпея из Древнего Рима и Велизария из Византии. В его глазах маршал Жуков — полководец,

Первый действительно кончил плохо: его отстранили от армии, конфисковали огромные поместья и даже, по некоторым сведениям, ослепили. Второй еще хуже: потерпев поражение в войне против Цезаря, бежал в Египет и там был коварно убит. Не лучше оказалась судьба и Ганнибала. После нескольких блестящих побед над римлянами он в конце концов все-таки был разбит, бежал аж в Армению, потом в Вифинию и там, опасаясь выдачи, отравился.

Ничего и отдаленно похожего не было и не могло быть в жизни маршала Жукова. Да, его понижали в должности, как это бывает со многими, исключали из ЦК, посылали в Одессу, потом в Свердловск, но это были вовсе не ссылки, там он шесть лет работал на высокой должности командующего военными округами. А в 1952 году по предложению Сталина его снова избрали в ЦК. При Хрущеве маршал даже стал членом Президиума ЦК и министром обороны. Правда, в октябре 1957 года злобный и мстительный Хрущев коварно выставил его с этих высоких постов в отставку. Но и оставшиеся семнадцать лет жизни (он умер 18 июня 1974 года) маршал прожил вовсе не «глухо». Встречался с боевыми друзьями, с писателями, журналистами, участвовал в создании фильмов о войне. А главное, работал над книгой «Воспоминания и размышление». Она вышла в 1969 году тиражом в 600 тысяч экземпляров, потом переиздавалась еще большими тиражами. Так что бежать куда-то, как Помпею, опасаться за свою жизнь, как Велизарию, или думать о самоубийстве, как Ганнибалу, Жукову приходилось.

Нельзя не сказать и о том, что ведь ни одному из трех полководцев древности не довелось сказать своему главному противнику то, что маршал Жуков сказал генерал-фельдмаршалу Кейтелю: «Прошу подойти к столу и подписать акт о безоговорочной капитуляции». Ставить полководца-победителя в один ряд с теми, которые имели успех, но потом оказались разгромлены, бежали, были убиты или покончили с собой, совершенно безосновательно, несуразно и свидетельствует лишь о желании автора блеснуть знанием древних имен. Чему-то подобному молодежь и должна учиться у Бродского?

А тот еще вот что пишет в этом стихотворении о Жукове:

Вернее, это уже не о Жукове, а о Красной Армии, о стране: наше оружие было, дескать, «тупей» немецкого. Но, во-первых, и немецкое оружие вовсе не было тупым. Это он вроде хочет похвалить нас: наше оружие «тупее», однако в руках Жукова оно стены крушило. А на самом деле тут не похвала, а один из вариантов старой песенки либералов: мы немцев трупами завалили.