А имя Наталья откуда взялось у Ивановой? Просто нравилось родителям имя и назвали? О, нет! В жизни таких людей ничего просто так не бывает. Она рассказывает, что родители очень любили Льва Толстого и его знаменитый роман «Война и мир», и потому, когда женились, решили детей называть именами героев великого романа, надо думать, в надежде, что дети будут такими же замечательными. Вот и нарекли они будущего доктора филологии и профессора МГУ Натальей — «в честь Наташи Ростовой», говорит профессор. Великолепно! Живи и радуйся тому, что ты вроде как подобие толстовской героини.
Да, есть родители, любящие называть детей именами литературных или исторических героев. Например, гоголевский Манилов и его супруга Лизанька назвали сыновей именами древнегреческих героев, старшего — Фемистоклом, младшего — Алкивиадом. И отец любил при гостях спросить: «Фемистоклюс, хочешь быть дипломатом?». И тот всегда отвечал: «Хочу». Ну, как и ныне: «Дима, хочешь быть премьером великой России?» — «Хочу!». И стал, и уже сколько лет…
И младшего сына Манилов спрашивал: «Алкид, какой лучший город во Франции?». Он отвечал: «Париж». А сейчас если спросишь такого Алкида, работающего на телевидении: «Где лучше всего прятать награбленное?», он ответит: «В Лондоне, у меня там и гражданство есть»
Возможно, и Иванову года в три-четыре родители тоже спрашивали: «Натуся, хочешь быть профессором?». И она, конечно же, отвечала: «Хочу, и не только профессором, но и главным редактором журнала «Знамя»».
А имя названной толстовской героини находится немало охотников приватизировать. Например, известный когда-то сочинитель Александр Солженицын. Ему при Путине даже отгрохали несколько памятников, на которых почему-то в дни полнолуния сами собой появляются вывески «Иуда». Так вот, по воспоминаниям его первой жены Натальи Решетовской, муж до того, как ушел к другой, часто твердил ей, что она, ни дать ни взять, истинная Наташа Ростова.
Читатель, вероятно, помнит, что толстовская героиня была столь живой, непосредственной девушкой, что иногда у нее вырывалось даже о себе самой: «Ну что за прелесть эта Наташа! Как можно не любить ее?». И действительно, ее все любили.
Возможно, товарищ Иванова, выйдя замуж за сына известного писателя, лауреата Сталинской премии и получив в ЗАГСе его фамилию, тоже воскликнула: «Ну что за прелесть эта Аронова!». Да ведь и мы, читая ее новейшую статью в «Литературке», готовы за непосредственность и откровенность автора воскликнуть то же самое.
Ну, хотя бы вот это признание: «На первую аспирантскую стипендию я купила 40-томное собрание сочинений Достоевского, издательства Маркса, только не того, а издателя». Как мало слов, но как много сказано в порыве душевной откровенности! Ее аспирантура — это 80-е годы. И вот — «на первую стипендию…». Сколько здесь пламенной любви к русской литературе!.. Но закрадывается сомнение: во-первых, могло ли хватить стипендии на все 40 уникальных букинистических томов почти столетней давности? Едва ли. Во-вторых, 40-томного собрания сочинений Достоевского никогда и не было. До революции и в Советское время издавали ПСС по 10, 13, 14, 15, 23 тома, самое большое 30-томное собрание вышло в издательстве «Наука» в 1972–1990 годы. А названное издание А.Ф. Маркса 1894–1895 годов с предисловием В. Розанова — бесплатное приложение к журналу «Нива», это не 40 томов, а только 12. Ну, на это стипендии, может, хватило бы.