— А теперь немного дополнений… — прошептал Люций, обнимая меня окровавленными руками и — о, господи, да он псих! — надевая на свой все еще стоящий член. Холод входящей в меня вампирской плоти смешался с жаром, обнимающим эту вампирскую плоть, и оба ощущения накрыли меня одновременно так что закружилась голова. Я стала раскачиваться, чтобы он двигался внутри меня, и темное облако вокруг нас раскачивалось в такт.

— Охуенно… — прошептал Люций, снова сплел наши руки, произнес одно-единственное слово, и сияние черноты разлилось по моим венам. Черные глаза смотрели в мои — в них не было дымки похоти, только бесконечная ночь первого дня творения, которая вливалась в меня через этого древнего вампира.

Люций прошептал еще что-то — и кровь, которая выливалась из меня вдруг дернулась и потекла в обратном направлении. Вампирская кровь вливалась в мои вены, всасывалась в открытые вены и вот тут я ощутила как все напряжение каждой мышцы, жилы, вены, сухожилия, каждое — вдруг закончилось и в невесомости меня накрыло острым ощущением возвращения домой.

Как будто я странствовала всю свою жизнь, пока меня ждали где-то и в окнах горел свет. Пронзительное чувство истинной принадлежности. Как первый в жизни оргазм, который невозможно повторить. Самый сильный в жизни, за которым бессмысленно гонишься, наращивая мощности и стимулы, потому что именно он дарит это самое ощущение, краем, отблеском… Но он приходит только когда…

— Если ты сейчас захочешь ты станешь вампиром.

Что?!

Все вокруг будто застыло на бесконечно длинные секунды — капли крови замедлились, я перестала раскачиваться, мерцающее сияние тьмы в глазах Люция как будто замерло в ожидании… чего?

— Все думают, что это последний уровень метки, то что мы сделали сегодня. Но ты уже прошла на полшага дальше уровня, на котором становятся вампирами. Ты сейчас можешь пожелать этого — и я просто оставлю тебя здесь истекать кровью и ты обратишься.

Так просто?! Я столько ждала этого — и…

— Но это не последний уровень, — голос Люция казался мне слишком тихим, усталым или даже бесцветным. Я поняла почему — только сейчас из него исчезли все нотки сарказма, иронии, ерничанья. Впервые он был совершенно серьезен. — Есть еще. Если откажешься от обращения, ты его узнаешь.

На что меня еще ловить, если не на любопытство. Я даже не спросила, что там, на этом уровне. А Люций не сказал. Он просто ощутил мое согласие и прикоснулся к моим губам, вдыхая в меня что-то темное, густое, на вкус — как ночь. Которая окутала меня плотным черным коконом абсолютной тишины и темноты. И со мной там был только один очень бледный вампир с очень белыми волосами — единственное светлое, что осталось в этой тьме.

А потом ничего не стало.

А потом снова стало все — и мы лежали, сплетясь плотнее двух близнецов в утробе матери и вокруг не было никаких кровавых луж, никаких мокрых простыней.

Но запах секса в комнате витал, конечно.

Я отстранилась первой.

— Почему…

— Потому что когда делаешь правильный выбор, получаешь и то, что выбрал, и то, от чего отказался. Так это работает, — глаза Люция были закрыты. И он отвечал на не до конца сформулированные вопросы.