Не говоря ни слова, Хоставрул низко поклонился и поскакал назад, к своему отряду. Изумрудная серьга в его ухе тревожно поблескивала.
– Астай, убери за собой, – рыкнул он в лицо одному из сотников. Именно воины Астая должны были осмотреть город после битвы, найти выживших, добить или привести их к обозу. Низенький и щуплый мунгал, больше похожий на мальчика-подростка, чем на взрослого мужчину, с готовностью кивнул, выкрикнул приказ, и человек пятнадцать из его отряда моментально развернули коней, направившись вслед за предводителем.
Хоставрул хмуро посмотрел им вслед, похлопал прядущего ушами коня по шее, но пришпоривать его не стал – поехал в середине войска. Попадаться Бату-хану на глаза в ближайшее время не стоило, можно было поплатиться головой. Вот когда Астай вернется, доложит, что все в порядке, тогда уж можно предстать пред орлиным взором повелителя. Глядишь, и сменит гнев на милость.
Доверенный сотник Хоставрула несся через заснеженное поле, пригнувшись к шее поджарого конька. Его лицо было до самых глаз замотано меховым шарфом, а шапка из овчины натянута так низко, что закрывала брови. Но от жуткого мороза, который ударил несколько недель назад и чем дальше, тем больше усиливался, никакой мех не спасал.
Под лохматым тулупом Астай носил новую кольчугу – снял ее с убитого уруса, который оказался подходящего роста и комплекции, чтобы его доспех пришелся щуплому татарину впору. Кольчуга была красивая: с чеканными пластинками на груди и витым орнаментом по краю рукавов, горловины и подола. Но самое главное, она совершенно не пострадала в битве – урус получил стрелу в глаз, так что даже крови на кольчугу капнуло всего пара капель. Мунгал довольно усмехнулся в шарф. Небо явно благоволит к своему верному сыну… Хотя битва с армией рязанского коназа складывалась тяжело. Урусов было мало, но они сражались как бешеные. В какой-то момент Астаю даже показалось, что у них получится отбиться… Хорошие воины. Жаль, что предпочли умереть – великому Бату-хану такие умелые и бесстрашные бойцы пригодились бы.
Астай нахмурился. Так кто же все-таки мог ударить в колокол? Защитники Рязани мертвы – он сам отправил несколько арбанов прочесать захваченный город. Воины нашли только раненых – их добили на месте – и пару десятков жителей, которым удалось схорониться от мечей и огня. Большинство выживших были женщины, старики и дети. У них не хватило бы сил поднять огромный бронзовый колокол, свалившийся со сгоревшей колокольни, и подвесить. Да и бить в него они бы поостереглись – армия Бату-хана еще не успела отойти достаточно далеко. Никаких значительных урусских сил к Рязани тоже не подходило, иначе разведчики бы узнали… Все-таки выжившие. Кто-то сумел укрыться так хорошо, что мунгалские бойцы его не нашли. И был достаточно глуп, чтобы зазвонить в колокол и оповестить о себе все близлежащие леса и степи. Что ж, за глупость нужно платить.
Сотник пришпорил коня и, щурясь от мелкого снега, острыми колючками впивающегося в глаза, поскакал еще быстрее. За ним следовало полтора десятка воинов – вполне достаточно, чтобы справиться с несколькими выжившими урусами.