— По-твоему, он должен был остаться?

— По-моему, он должен быть со своей семьей.

— Ты не пошлешь меня на хрен, если я спрошу: почему ты сейчас вдали от Лондона, где бо́льшая часть твоей семьи?

— Критику принимаю, но им, слава богу, ничего не грозит. Кстати, а дед знал, что Агнес красного командира выходила? — спросила я.

— Похоже, нет. Она его в сарае прятала, чтобы дети не увидели. Знаешь, что я подумала сейчас? Твоя семья заслуживает отдельного произведения.

— Приключенческого романа с мощной любовной линией? Вот и напиши.

— Я редактор, а не писатель. Но, думаю, получилось бы захватывающе. Какие характеры…

— Да, этим нас бог не обидел. Скажи-ка, а Стас, пока выполнял роль сторожа, дневниками интересовался?

— Один раз мы разговорились, насколько можно разговориться со Стасом. Он спрашивал меня об отце.

— Значит, куда тот подевался, он тоже не знал?

— Похоже, что нет.

— Как думаешь, он читал дневники? В смысле, мог найти какую-то конкретную тетрадь и прочитать?

— Почему нет? Почерк у Марты вполне сносный, тетради неплохо сохранились. Во время войны некоторые записи она шифровала, шифр довольно простой, но мне все равно пришлось обратиться к специалисту. В общем, зависит от того, какой временной промежуток его интересовал.

— Если он надеялся что-то узнать об отце, то интересовал его как раз конец войны.

— Неужели Агнес ничего не рассказывала?

— Мне — нет. Стас, возможно, знал куда больше, но он был вроде Агнес, лишнего слова не вымолвит.

— Это точно.

Еще немного поболтав, мы простились. Я открыла почту, вывела на экран фотографии дневниковых записей и стала читать. Последней, судя по всему, встрече моего деда и Агнес Марта посвятила четыре страницы, то есть саму-то встречу описала в трех предложениях, со слов подруги, разумеется, а вот последующий разговор Марты с моей бабкой воспроизведен был со скрупулезной точностью. Так и слышу их голоса.

«— Может, тебе стоило уговорить его остаться? — В ответ Агнес качает головой. — Но почему?

— Это бессмысленно, Марта.

— Тогда почему ты не пошла с ним?

— Потому что мое место здесь».

Что ж, узнаю свою бабку. Если она и проливала слезы, то лишь наедине с собой. Даже верная подруга вряд ли их часто видела… «Неужто так и закончилась ее большая любовь?» — с тоской подумала я. Он ушел, она осталась… В реальной жизни так обычно и бывает. Это в романах они непременно встретились бы. Лет через двадцать пять. Он бы мог сказать, что на самом деле любил только ее, а она успела бы подумать, уходя в вечность: «Все было не зря»…

Буквы на экране расплывались, а по щекам катились слезы. Ничего, мне можно. Оплачу их обоих, своего непутевого деда и верную ему до гробовой доски бабку.

В город мы смогли попасть только в конце недели. В эти дни в селе работали следователи, и Звягинцев был с ними, к тому моменту профи уже успели понять: без участкового им с местными говорить сложно, если те в принципе захотят говорить.

Юриса похоронили. Проводить его пришло все село. Я тоже пошла, но, по совету Звягинцева, старалась не особо попадаться на глаза.

Все это время Сергей ночевал у меня, хотя я и считала его опасения напрасными.