— Вот и посмотрим, — Крылова подняла с пола пульт и бросила его на диван, — кто придет, а кого и звать не надо было. А мои родители могут только в январе приехать. Так что других вариантов не будет.

— Отпуск в январе, — Жора вновь плюхнулся на диван, — кино, кажется, есть такое.

Он понимал, что спорить не имеет смысла. Отец Виктории, довольно известный экономист, только осенью перешел работать в лондонское представительство Газпрома, и самое раннее, на что он мог рассчитывать, — это вырваться на неделю в Москву в январе.

— В сентябре. — Виктория села на диван рядом с Жорой и прижалась лбом к его плечу.

— Что? — не понял Мясоедов.

— Фильм называется «Отпуск в сентябре», там Даль играет. Хороший фильм, у меня отец его очень любит.

— Ну да, про отпуск в январе кино не поснимаешь, — миролюбиво вздохнул Жора, — чего в январе может быть интересного?

Звонок мобильного выдернул Вику из воспоминаний, в которые она с удовольствием погрузилась.

— Виктория Сергеевна, здравствуйте, — услышала Крылова голос Дарьи Александровны, — я поработала с тем списком, что вы мне дали.

— Есть какие-то совпадения? — Вика не могла сдержать нетерпения.

— Да, есть, — после некоторой паузы отозвалась Дарья Александровна, — но я все же надеюсь, вы понимаете, что это не может служить доказательством виновности? Это действительно, скорее всего, именно совпадение.

— Я обещаю вам, что мы никак не навредим этому человеку в том случае, если он невиновен, — Виктория встала, словно собеседница могла сейчас ее видеть, — он даже не будет знать о проявляемом к нему интересе, поверьте мне. Скорее всего, мы просто последим за ним некоторое время. Я же рассказывала вам, похищения происходят регулярно, каждые три месяца. И с прошлого раза эти три месяца уже прошли. Если честно, мы каждый день ждем сообщения о новом похищенном ребенке.

— Ну хорошо. — Дарья Александровна говорила тихо, заставляя Крылову напряженно вслушиваться в каждое сказанное ею слово. — Три с небольшим года назад к нам обратилась за помощью одна семья. У ребенка был диагностирован рак крови, и требовалась пересадка костного мозга. Родители в качестве доноров не подходили, и мальчика поставили в очередь на неродственную пересадку, но там, знаете ли, довольно большие сроки ожидания. Порой до двух лет. А болезнь, как вы сами понимаете, так долго ждать не будет.

— Да, — шепнула в трубку Крылова, хотя она сама была не уверена, что смогла что-то ответить. Но в ее ответе и не было необходимости.

— Появился неплохой вариант с лечением в Израиле. Общая стоимость составляла триста тысяч долларов. Родители продали квартиру, кое-кто им сумел помочь. В итоге они набрали около ста тысяч. Требовалось еще двести. Я не все знаю, но если правильно поняла, то они обратились за помощью в местную администрацию и к каким-то бизнесменам из своего города. Очевидно, помочь никто не захотел, но и прямо отказать не решались. — Дарья Александровна вздохнула. — В общем, времени было потеряно много, и, когда они пришли к нам, болезнь уже начала стремительно прогрессировать. Мы просто не успели ничего сделать.