Там внутри лежал тщательно отобранный ассортимент — железные банки с консервами, запасная одежда, бесчисленные слитки драгоценных металлов и драгоценные камни, инструменты. И там был ключ. Никогда не стройте темницу, если не можете из нее выбраться.

Патриций взял ключ и двинулся к двери. Засовы замка легко скользнули в своих хорошо смазанных желобках, а он опять задумался, должен ли он был сказать о ключе Бодряку.

Но тот, казалось, должен был испытывать гораздо большее удовлетворение от того, что выбрался наружу. Для него возможно было бы плохо, взять и рассказать ему о ключе. Так или иначе, это могло изменить его точку зрения на мир. Он нуждался в Бодряке и его точке зрения на мир.

Лорд Ветинари распахнул дверь и молча двинулся по руинам своего дворца.

Руины вздрогнули, второй раз за последние две минуты, город потряс взрыв. Загоны драконов взорвались. Окна вылетели. Дверь оторвалась от стены и, как парус, взлетела в воздух, направляясь к большому облаку черного дыма, медленно обрушившись, вспахав все вокруг, в рододендроны.

Внутри здания произошло что-то, высвободившее энергию и опалившее все вокруг жаром. Оттуда валил дым, густой, жирный и плотный. Одна из стен, как ширма, сложилась, а вслед за ней и другая стена повалилась на лужайку.

Болотные драконы, как пробки от шампанского, выпорхнули из-под обломков, лихорадочно размахивая крылышками.

Дым все еще валил из здания, но что-то изменилось, столб слепяще-белого разъяренного света вырос, набирая силу.

Свет померк, минуя разбитое окно, а затем, с обломком черепицы вращающимся у него на голове, Эррол взлетел, опираясь на свой собственный дым, и вознесся в небеса Анк-Морпорка.

Солнечный свет отражался от его серебристой чешуи, когда он поднялся на сотню футов вверх, медленно поворачиваясь, ловко балансируя на собственном пламени…

Бодряк, ожидавший смерти на площади, ощутил, что у него отвисла челюсть. Он поспешно захлопнул рот.

В городе не раздавалось ни единого звука, кроме шума полета Эррола.

Они смогли преобразить свое оперение, изумленно сказал сам себе Бодряк. Чтобы соответствовать обстоятельствам. Он должен был заставить их действовать в обратном порядке. Но его сущность, его гены… без сомнения он должен был быть на полпути к подобному преображению. Ничего удивительного, что у бедняжки были такие короткие крылышки. Его туловищу должно было известно, что он не собирается ими пользоваться, кроме как для того, чтобы рулить.

Бог мой. Я впервые вижу дракона, извергающего пламя назад.

Он рискнул бросить взгляд вверх, прямо над собой. Большой дракон сидел замерев, его громадные, налитые кровью глаза уставились на маленького собрата.

С бросающим вызов ревом пламени и грохотом, сотрясающим все в округе, Король Анк-Морпорка встал, Бодряк повернулся к леди Рэмкин.

— Как они сражаются? — настойчиво спросил он. — Как сражаются драконы?

— Я… то есть, ну, они просто машут крыльями, прыгая друг на друга, и пускают языки пламени. — сказала она. Болотные драконы, именно так. Я полагаю, что подобным образом, но кто когда видел сражение благородного дракона? Она похлопала по ночной рубашке. — Я должна сделать кое-какие заметки, у меня тут где-то был блокнот…