Ничего.
Пусто.
Не может быть! Если бы кто-то из «Волков» отыскал мой тайник… Но что, если нашел кто-то другой?!
- Мой ярл, - прошипел Эйнар. – Кто-то идет сюда!
Да плевать! Где осколки?! Я уже двумя руками тряс рог, едва не обрывая цепь, на которой он висел, но наградой мне стали лишь крохотные кусочки ржавчины, летевшей в глаза.
Я пришел в себя, только когда Ошкуй с Безбородым буквально повисли у меня на плечах. Алчное наваждение рассеялось – но бежать было уже некуда. Даже «Истинное зрение» не могло ничего подсказать. С одной стороны, со стороны Длинного дома, к нам приближались двое дозорных. С другой – из-за угла – целый отряд. И что теперь? Драться?!
Я уже успел влить в оживший Гунгнир половину запаса духа, когда дверь в жилище Иде вдруг неслышно приотворилась.
Будто бы приглашала войти.
Глава 19
- Что тебе нужно, Беспалый, Хель тебя забери? Зачем ты пожаловал ко мне среди ночи?
Удивительно, насколько быстро проблемы – настоящие проблемы, а не пропавшие куски доисторической железки – ставят на место дурную голову. Еще несколько мгновений назад я едва ли мог думать о чем-то, кроме своей потери – а теперь ругал себя за глупость. И за напрочь сносившую крышу алчность, которая едва не стоила моим спутникам жизни, а самому мне – повторного визита к Хель. Если бы не Иде…
- Мои люди видели кого-то неподалеку. Враги…
- Твои люди выхлебали всю мою медовуху до последнего бочонка, - огрызнулась Иде. – Удивительно, что они еще не встретили самого Тора. Уж он-то накостылял бы им как следует…
- Помолчи, Хромая. – Гудред повыше поднял факел, словно пытаясь рассмотреть хоть что-то в темноте за шарообразным телом Иде. – Ты ничего не слышала?
- Только твою болтовню. – Травница уперлась руками в округлые бока, бесстрашно закрывая собой проход целому десятку воинов. – Твою пустую болтовню и стоны раненых, которых замучили проклятые чужаки.
- Ты смеешь говорить дурное о друзьях конунга, женщина? – буркнул Гудред.
- Видимо, так. – Иде тряхнула рыжими кудрями. – Видимо, на Барекстаде не осталось мужчин, если только старуха не боится сказать правду!
- Осторожнее, Хромая. – Гудред наклонился вперед, нависая над невысокой травницей. – Если кто-то из людей конунга услышит - Черное Копье вырвет твой язык.
- Да будет так – если славному Ульвару угодно воевать со старухами, ранеными и теми, у кого связаны руки, - отозвалась Иде, - вместо того, чтобы сойтись в честном бою с полными сил мужами.
На мгновение мне показалось, что Гудред выхватит меч и зарубит дерзкую травницу на месте – последний выпад оказался… слишком. Даже для той, кто не побоялся бы поспорить хоть с самим Всеотцом. В доме повисла тишина – я слышал лишь потрескивание свечей и факелов.
И скрежет стали справа. Вигдис взялась за нож. Я едва успел перехватить тонкое девичье запястье. Если она сейчас не выдержит, если бросится вперед, выскочит из темноты прямо на Беспалого, если успеет полоснуть его по горлу… Я и сам отдал бы все осколки «Светоча» за одну лишь возможность отомстить за Хроки. Влить в Гунгнир пятьдесят очков духа. А лучше сто – чтобы наверняка – и нанести удар, от которого не спасет ни ловкость, ни самая лучшая броня. Призвать волшебное копье обратно, перешагнуть через труп предателя и повести свой крохотный хирд в бой – последний и безнадежный.