Стефан заглядывает в дверь.

— Хотел сказать: тут ночью побывала целая банда ваших. Перевернули весь дом, ни одного уголка не пропустили.

— Я знаю, извини, милый.

— А, ничего страшного. Было чудесно. Я не понял, чего они искали, но не нашли. Я им говорил: «Если Элизабет от вас что-то прячет, искать бесполезно. Просто-напросто зря время потратите. Она способна спрятать подарок на Рождество в прогулочной лодке». Я не знал, где ты, думал, ходишь по магазинам, хотя было совсем поздно.

— Мы с Джойс заболтались.

— Я им предложил заходить в любое время. Мол, для шпиков наши двери всегда открыты. Что там стряслось? Убили кого-то?

— Двоих.

— Шпионов?

— Да.

— Чудесно. А я чем занимался, милая?

— Играл с Богданом в шахматы.

— О, прекрасно. Он сделал мне омлет. И передал Рону кокаин. Вот парень! Пойду к нему. Убитых шпионов предоставляю тебе.

Двое убитых шпионов. Двое убитых шпионов… Элизабет снова набирает номер Криса Хадсона. На этот раз ответа приходится ждать еще дольше. Семь гудков. Как раз успели поспорить шепотом, брать ли трубку. Он наверняка уже опознаёт ее по звонку.

— Да, Элизабет, — отвечает Крис.

— О, Крис? — говорит Элизабет. — Прошу прощения, не могли бы вы позвать Патрис?

— Патрис?

— Да, прошу вас. Не обижайтесь, дорогой.

После паузы ладонь снова зажимает микрофон, и снова слышны приглушенные голоса.

— Алло, Элизабет, — говорит Патрис.

— Алло, милая, извините, что снова беспокою. Я ведь не знаю, чем вы завтра заняты…

— Верно, — соглашается Патрис.

— И не хочу, конечно, знать, это ваши дела. Но мне нужно сказать вам кое-что такое, чего я еще не говорила Крису.

— Даю вам полминуты, Элизабет. Мне пришлось прервать сеанс массажа.

— О, молодец Крис, — хвалит Элизабет. — Но я вот о чем, милая. Вчера вечером в Хоуве застрелили двоих шпионов. Я там была. Дело не пойдет в полицию, его сразу перехватила МИ-5, но я с удовольствием обсудила бы это с Крисом и узнала бы его мнение. И подумала: а что, если вы приедете с ним — например, завтра вечером? Вы, сдается мне, из тех, кому интересны подробности убийства двоих шпионов. У меня есть фотографии и тому подобное, а еще там подадут вино, и, ручаюсь, все будут в восторге от знакомства с вами. Однако, повторюсь, я не знаю ваших планов…

— Ну, мы собирались в «Зиззи».

Еще чуть-чуть дожать, думает Элизабет. Как бы закруглить разговор?

— А один из убитых шпионов случайно оказался моим бывшим мужем.

— О’кей, — говорит Патрис. — Мы придем с бутылкой.

Элизабет слышит реплику в сторону: «Завтра мы у Элизабет, малыш» — и ответ Криса: «Ну, кто бы сомневался».

— Скажем, к половине седьмого? — предлагает Элизабет. — И не могли бы вы попросить Криса захватить Донну?

— Донну? — удивляется Патрис.

— Ну, без нее вечер будет не тот. Насколько я понимаю, вы знакомы с Донной.

— О да, встречались, — признает Патрис, — раз или два.

— До завтра, дорогая, — прощается Элизабет и вешает трубку. Вот как! Патрис знакома с Донной. Видимо, там все серьезно.

А теперь — Мартин Ломакс.

Мартин Ломакс несет поднос с кофе и печеньем в домашний кинозал. Двадцать кожаных кресел развернуты к экрану, занимающему всю стену. Самую большую компанию — из четверых человек — он принимал здесь в тот раз, когда финальный матч на Кубок Азербайджана совпал по времени с особенно выгодной сделкой по героину. Мартин тогда подал закуски, и все, кажется, остались довольны. Ломакс в действительности мало смыслит в удовольствиях, но он научился вливаться в общество и не портить жизнь другим людям. Во всяком случае, когда те сулят деньги.