А что она должна писать по «эпизоду» с Кудряшовым и Груздевым?

И тут только Ольга Арчиловна заметила про себя, что о Груздеве автор «сигнала» молчал, хотя мог написать, как «следователь Дагурова лихо отплясывала с ответработником Груздевым и пыталась отбить его у молодой, неопытной девушки». Или «сигнальщик» не хотел лишний раз упомянуть свое имя? Между прочим, кто-то говорил, что Груздева уже назначили заместителем главного врача поликлиники. Правда, в партийном порядке его персональное дело еще не рассматривалось — с помощью бюллетеня он оттягивал. Да, по всему похоже: «сигналил» Груздев. Но это только предположение… А если это сигнал мести других «гостей» заповедника? Из числа тех, кого уже вызвали или кто ожидает вызова по повестке в прокуратуру района, которой по материалам Дагуровой областное начальство поручило расследовать факты браконьерства в Кедровом? Кто мог еще? И Кудряшов, и Приходько, и Гай (если только подготовил текст анонимки до ареста, а кто-то опустил конверт по его просьбе после ареста). Нет, по всей вероятности, писал не Гай. В противном случае он ставил бы под сомнение все следствие, его результат… Да и Бударин не ставит так вопрос. Анонимщик бьет не по следствию, он нацелился в следователя.

А не мог ли таким образом осветить деятельность следователя кто-нибудь из начальников Резвых после того, как Дагурова побывала в райкоме партии и рассказала о том, что участковому инспектору милиции советуют быть «глухонемым»? Кто еще пострадал по этому делу? Осетров. «Нет, нет, — отогнала сразу от себя эту мысль Дагурова, — Нил не из той породы, да и отношения между ними не те. Кстати, как же теперь быть с идеей о представлении Осетрова к награде? Пусть сразу во всем разбираются, кому что… Каждому — свое. Во всяком случае, его подвиг никто не станет оспаривать. Даже анонимщик… А впрочем, чем черт не шутит. Ведь у него тоже характер не мед… Ах, Нил, Нил… Ну хватит! Стоп!.. И тут почти подсознательно руки Ольги Арчиловны потянулись к столу, где лежала телеграмма Марины Гай. Дагурова развернула ее, пробежала глазами текст (в который раз!), и, взглянув на часы, решительно встала: «Чуть не забыла передать ее Нилу, — пронеслось в голове следователя, — и договориться о встрече Чижика. Надо поспешить, а то… И заодно принесу ему пусть запоздалое, но официальное извинение».

До кордона, на котором жил лесник, всего час ходу. Даже меньше. Но сейчас Дагуровой не казалось, что это рядом. Светило солнце, откуда-то с моря ветер пригнал тучи. Они плыли, тяжелые, словно налитые свинцом, одна за другой…

Ольга Арчиловна передала Нилу телеграмму от Марины.

— Я уже знаю, — кивнул лесник, прочитав ее. — Алексей Варфоломеевич сказал. Вы хотите, чтобы я?…

— Да. Прошу… Надо встретить…

— Я уже приготовил мотоцикл, — тихо произнес Нил. — Но поймет ли Марина?

— Думаю, поймет… Должна понять…

Вместо официального извинения Ольга Арчиловна протянула леснику свою визитную карточку (подарок мужа к свадьбе):

— Будете в городе, звоните, заходите к нам. Я буду рада познакомить вас с мужем и сыном. Договорились?