– Ваше императорское Величество, но почему будущих королевств шесть, а нас тут семь возможных претендентов и одна претендентка? – спросил Филипп Орлеанский.

– Во-первых, – сказал император Михаил, – супружеская пара Георга Греческого и Мари Бонапарт будет наделена соответствующим владением за пределами территории бывшей Франции. Об этом я с ними побеседую позже, а сейчас они только свидетели происходящего. Во-вторых – один из присутствующих здесь принцев крови не прошел негласный предварительный отбор, но отказался добровольно покинуть наше общество. Несмотря на то, что этот человек полностью соответствует требованиям к происхождению и нынешнему статусу, мы не будем делать монархом того, кто в силу своих личных качеств гарантированно разорит, промотает свою страну, влипнет в серию скандалов, а в итоге доведет доверенное ему государство до революции. И это последнее утверждение так же верно, как и то, что после зимы всегда бывает весна. Если этот человек понял, что я говорю именно о нем, то лучше ему прямо сейчас подняться в свой номер, собрать вещи и удалиться, потому что в противном случае его выдворят силой и из этого отеля, и вообще с территорий, контролируемых силами Континентального Альянса. Итак, считаю до трех.

На счете «два» Антонио де Орлеан и Бурбон стремительно поднялся со своего места и, громко ругаясь, удалился прочь – собирать вещи. Имелась у русского императора репутация человека, делающего всего два предложения (хорошее и плохое) и не бросающего слов на ветер. Так что неудачливый претендент счел, что лучше исчезнуть с глаз самому, чем продолжать навязываться и быть выкинутым на пинках. Впрочем, сразу после выхода из отеля этого человека схватили агенты Секретной Службы, посадили в карету с зарешеченными окошками и отвезли в Дувр, где его посадили на пакетбот, идущий в Сантандер. Вот и все об этом человеке.

Ну а тем временем дележка Франции подходила к концу. Филипп Орлеанский получил во владение центр с Парижем и большую часть Шампани, а его брат Фердинанд – Прованс, включавший в себя долину Роны и средиземноморское побережье. Жан Орлеанский получил Бургундию – узкую полосу от границы с Люксембургом до швейцарской границы (при этом ему пришлось согласиться, чтобы в расположенных на эти землях бывших французских крепостях: Эпинале, Вердене, Нанси и Бельфоре стояли германские оккупационные гарнизоны). Гастону Орлеанскому по его собственной просьбе досталась Нормандия (включавшая в себя Бретань), поскольку там у него имелось родовое поместье. Аквитания досталась Луи Бонапарту, а Лимузенское королевство (Пуату, Лимузен, Овернь) – его старшему брату Виктору Бонапарту.

На этом дележ французского пирога завершился; новоиспеченным монархам, у каждого из которых имелось хоть какое-то количество сторонников, предстояло отправиться по месту работы, чтобы начать формировать свои органы власти, к которым по мере развития ситуации будут переходить полномочия от германских оккупационных войск.

28 сентября 1908 года, вечер. Лондон, отель Сент-Джеймс, императорский номер.