– А как же ты? Как же твоя свобода? Что это значит?

Эван перевел взгляд на скалу, на плато. Ветер свистел, трепал его волосы и щипал глаза.

– Меня никогда не оставят в покое, Джо, – произнес он странно глухим голосом. – После Вудсайда я мог бы спастись, но тюрьма… – он покачал головой. – У меня не выйдет прожить жизнь, не оглядываясь постоянно, или где-нибудь обосноваться с тобой, гадая, когда все вновь будет разрушено. Просто не получится. – Он повернулся ко мне с мольбой в глазах. – Я люблю тебя больше всего на свете. Больше, чем собственную жизнь. Нет, это неправда. Ты и есть моя жизнь. Ты пронизываешь меня до мозга костей, Джо. Ты в моих снах, будущем, в каждой частице меня. И я прошу продержаться еще немного. Довести дело до конца. Ради меня. Это путешествие было для тебя. Чтобы вернуть тебе воспоминания о матери. Теперь я это понимаю. Но пункт назначения… для меня.

– Мне страшно, – прошептала я, и мои слова унесло ветром.

– Мне тоже, – признался Эван, подходя ближе. – Но нам нужно все закончить.

– В центре.

Он кивнул.

Я посмотрела на возвышающийся над окружающей местностью Чимни-рок. Такой же важный, яркий и живой, как воспоминания о моей матери. Эван вернул мне их. Это безумное путешествие, основанное на интуиции или инстинкте… вернуло мне мою мать.

И то же самое вело Эвана туда, где он освободится. Я боялась за него, за нас. Буквально умирала от беспокойства. Но как я могла его остановить?

Поэтому я взяла его за руки и сказала:

– Пойдем.

Ведущее на север Триста восемьдесят пятое шоссе серой лентой рассекало плоскую землю, потемневшую от безжалостных солнечных лучей. В районе Рапид-Сити, Южная Дакота, Эван направил машину на Девяностую дорогу, уклоняющуюся на запад, но все же идущую на север. Всегда на север. Снежок хрипел и свистел. Когда мы выехали на Восемьдесят пятое северное шоссе, стрелка, показывающая температуру двигателя, поднялась до красного уровня. Эван не остановился.

Снежок проехал еще шесть миль, а затем из-под капота раздался ужасный скрежет. Дым просачивался сквозь вентиляционные отверстия и, только когда двигатель заглох, начал убывать. Мы находились неподалеку от городка Бель Форч, Южная Дакота.

Оставив Снежка на обочине, мы взялись за руки и зашагали вдоль трассы. Солнце тем временем начало опускаться на западные равнины.

Бель Форч располагался на северных склонах Блэк-Хилс [24], между притоками реки Редуотер. Продвигаясь к городу, мы пересекли южный водопроток. Эван вел нас на север. Всегда только север. У нас осталась лишь сумка – ни денег, ни машины.

Мы проходили через центр города, мимо магазинов, таверн, фастфудов и местных ресторанов. До туристического центра Бель Форч мы добрались, когда начали наступать сумерки и небо окрасилось в пурпурный и золотой. Там мы нашли памятную доску.

Прочитав напечатанные слова, я испытала ужас, смешанный с восторгом.

Табличка рассказывала о том, что включение в союз Гавайев и Аляски сдвинуло географический центр, который когда-то находился в Канзасе, севернее.