Маленькая стрелка на 2, большая – на 9

Алексис Зерда смотрел, как сотрясаются и дрожат сваи, все больше напоминая резиновые тросы. Прилив поглотил их почти до верха. Самые дерзкие волны уже подбирались к террасе. Пора уходить.

Мальчишка ничего не знает. Он просто повторяет то, что вложили ему в голову, дурацкую историю об амазонской крысе, которая зарывает сокровище, никогда его не находит, но ищет, пока не сойдет с ума.

Попугай, выучивший басню! Та, что вбила ему в башку всю эту хрень, наложила лапу на их трофеи. Чокнутая идиотка! Это же надо – внаглую обокрасть убийцу и не побояться оставить с ним своего ребенка…

Зерда сунул правую руку под капюшон Малона и погладил его по волосам, а левой медленно полез за оружием. Сначала нужно избавиться от Аманды. Сопляком он займется потом. По какой-то непонятной ему причине для общества жизнь ребенка бесценна. Уж точно дороже трех чемоданов с двумя миллионами евро. Так во сколько же ценит эту жизнь его мать?

– Мы уходим, Аманда.

Он отдал приказ властным, но спокойным тоном, вошел в дом и закрыл за собой дверь. Аманда неподвижно стояла в глубине разгромленной комнаты. Женщина показалась Зерде трогательной, почти желанной. Жизнь ее не баловала, но она все равно так не хочет умирать, что даже попыталась соблазнить своего убийцу. Бедняжка почти красива с этим молящим, как у побитой собаки, взглядом.

Делай со мной что хочешь, только ребенка моего не трогай.

Полное самоотречение… Доведется ли ему еще хоть раз встретить столь же абсолютную покорность? Конечно нет, ни одна баба не способна на такое, как ее ни пытай.

Любовь к ребенку – вот что возвышает женщин. Но она же делает их уязвимыми и предсказуемыми.

Зерда шагнул вперед, предварительно убедившись, что Малон по-прежнему сидит на лестнице, играет со своей крысой и мечтает о пиратах. Руку с пистолетом он держал за спиной.

У него еще будут женщины – даже если придется покупать их ласки.

Любовь к деньгам тоже возвышает женщин. Других. В другом месте.

Он снял оружие с предохранителя.

– Я не сделаю ему ничего плохого, Аманда. С его головы даже волос не упадет, обещаю тебе.

Он закончит дело достойно. Чисто. Быстро. Она не успеет ничего понять. Ее не судили и не приговаривали к смертной казни через расстрел: «Готовсь! Целься! Пли!» Аманда – «хлебная крошка» на его пути Мальчика-с-пальчик.

Сделать дело и смыться.

– Я знаю, Алексис, – ответила Аманда. – Знаю, что ты не тронешь этого малыша.

Она улыбалась. Зерда почувствовал облегчение. Хорошо, что она так это воспринимает.

Воспринимает что? Свою смерть? Убийство?

Он не успел решить, что именно.

– Не тронешь, потому что не успеешь.

Аманда выстрелила. Четыре раза.

Две пули попали Зерде в грудь, третья прошила плечо, четвертая ударила в фанерную стену, в метре справа.

Он упал, не успев ни среагировать, ни что-либо понять.

Мгновенная смерть.

Дальше Аманда действовала на автопилоте, составляя в уме список действий, как поступала каждый день, обдумывая многочисленные домашние дела. Спрятать в правый карман револьвер. Она выбросит его в море, как только окажется на улице. Сунуть в левый билеты на самолет. Это программа минимум.