— Ну, дожил, — горько сказала мать. — И невинное дитя с тобой на «ты».

— Валя, а что по телевизору? — поспешно заинтересовалась бабка.

— Ладно, мать, я буду надувать щеки. — Илья миролюбиво стряхнул пепел с рукава материнского халата. — Как отец русской демократии…

Вечером позвонил Егор. Илья лежал на тахте и смотрел по телевизору «Очевидное-невероятное». Егора, университетского друга Ильи, недавно назначили завотделом культуры в большой республиканской газете, и он настойчиво уговаривал друга перейти к нему.

— Илья, — пропыхтел Егор (с недавнего времени он завел трубку), — ну, как она?

— А, эта баба мне порядком надоела.

— Какая баба? — спросила из кухни бабаня.

— Жизнь, бабаня, жизнь… — отозвался внук. — Яблочко кинь.

— Что нового?

— Могу посоветовать, что делать, чтоб хлеб не черствел.

— Вот и я о том же, — оживился Егор. — Слушай, от нас Еремеев ушел. Пойдешь на его место? У нас хорошие ребята подобрались, такие дела можно завернуть.

— Ты все горишь… молодец. Гошка! А я уже лет пять только анекдоты травлю.

— Я смотрю, тебе уютно овощи солить.

— Да, мне нравится лудить и паять кастрюли. Я приношу прямую пользу домашним хозяйкам.

— Ты непробиваем! В последний раз: пойдешь вместо Еремеева?

— Нет, Гошка.

— Ну почему?! Сколько ты, в конце концов, на своих соленых огурцах имеешь?

— Чудак ты… При чем тут имеешь — не имеешь. Мне хватает. И потом, сколько у вас положат? На десятку больше? А ты знаешь, что язва желудка, между прочим, на нервной почве заводится?

— У тебя заведется! — буркнула мать, не поднимая головы от тетрадки.

— Играйте, мальчики, в серьезную журналистику. Я ж вам не мешаю.

— Хозяин барин. — По голосу чувствовалось, что Егор искренне огорчился. — Что-то я хотел тебе сказать… забыл… У Матвея зуб прорезался.

— Вот это дело!

— Что-то все-таки я хотел тебе… Да! Слушай, Илья, ты знаешь, кого я встретил?

— Ну?

— Угадай!

— Ну!

— Не поверишь — Наташу!

— Какую Наташу?

— Здравствуйте! — в сердцах воскликнул Егор. — Ты в своем репертуаре.

— А, ну-ну… — хмыкнул Илья.

— Видел, высотный дом на углу Кировской и Новомосковской строился для научных работников?

Его сдали досрочно, мы материал о бригаде делали. Так вот, Наташа там квартиру получила. В подъезде столкнулись.

— Планировка удачная?

— Ты бы хоть спросил: как она!

— Ну, как она?

— Илька, я обалдел! Сказка Шехерезады. Глазищи, ноги, талия — черт знает что такое! Магическое перевоплощение! Постой, я сигарету возьму, эта проклятая штука все время гаснет.

Илья положил телефонную трубку на грудь, зевнул и вытянул ноги. Из кухни вышла бабка, накрыла внука пледом, положила рядом два яблока. Илья поймал ее пухлую морщинистую руку со свекольными от готовки борща пальцами и поцеловал.

— Бабань, ты меня любишь? — сиротливым шепотом спросил он. — Ведь правда, я тебе не безразличен, бабаня?

Бабка растрогалась, поцеловала внука в голову.

— Ба, а правда, я — видный мужчина?

— Ты или говори, или трубку повесь! — прикрикнула мать. Она уже написала планы на понедельник и сейчас сидела в кресле, читала газеты и выписывала основные события — после уроков она проводила политинформацию в своем десятом выпускном.