Грозный показал глазами на шубу.
Темрюковна узнала мужа по походке и своеобразному стуку посоха. Вытянулась на постели, натянула на глаза покрывало. У входа царь передал посох Басманову, скинул шубу на руки келарю, неслышно вошёл, закрыл за собою дверь.
— Почиваешь?
Приподнял покрывало, ласково потрепал по щеке.
Лицо Темрюковны загорелось надеждой. Чуть приоткрыла глаза, улыбнулась невинной улыбкой.
Нежно взял её Грозный за руку, торопливо и незаметно надел перстень на палец, встал подбоченясь.
— Глянь-ка на руку, — какой я тебе гостинец принёс.
Увидела, вскрикнула, забилась к стене.
— Ляг, как лежала!
Послушно легла, плотно закрыла глаза.
Иоанн не спеша, твёрдой походкой направился к двери.
— Малюта!
Опричник поклонился, рукой коснулся пола.
— Зови попа. Панихиду служить!
И так же неторопливо вернулся к постели.
Темрюковна приподнялась, потянулась к мужу.
Царь заскрежетал зубами, по краям губ выступила пена. Холодно смотрели прищуренные глаза, точно нащупывали.
Медленно поднялась рука, костлявые пальцы сдавили горло.
И когда стихло бившееся в предсмертной агонии тело, близко склонился к посиневшему лицу, плюнул в выкатившиеся мёртвые глаза.
Прошёлся по опочивальне, скрестил на груди руки, обессиленно вышел. Тоскливыми ударами билось сердце. Сдавленным голосом, полным горечи, объявил:
— Волею Божией царица Мария преставилась. — И, осеняя себя крестом, обратился к попу: — Служи панихиду по новопреставленной.
ГЛАВА XVI
Иоанн на коленях выстоял всю панихиду, взгляд не отрывался от трепетного огонька тяжёлой свечи, конвульсивно зажатой в кулак.
В мгновения, когда резче раздавались вопли боярышень, он сокрушённо вздыхал, торопливо крестился и больно стучался лбом об пол. Ровными рядами распластались неподвижно опричники, одетые в чёрные подрясники. Перепуганный священник невнятно читал молитвы, при каждом поклоне царя обрывался, гулко глотал слюну, прятался подальше за аналой.
Грозный задул наконец свечу. Басманов и Вяземский поставили ему под руки плечи. Он взял от Друцкого посох, поманил к себе взглядом Малюту.
Поп прервал службу. Сразу стихли боярышни.
Иоанн наставнически ткнул в Требник указательным пальцем.
— Божие Богови.
И, постукивая посохом, не спеша ушёл в свои покои.
Опричник появился у двери.
— А кесарю кесарево.
Скосил глаза, неожиданно пробудившийся гнев сдавил больно грудь.
— Надумал я выдумщика в дорогу отправить.
Опричник приподнял удивлённо голову. Иоанн таинственно наклонился.
— Вдогон за Курлятевым погони его. Куда боярин, туда и холоп.
И жестом отпустил Скуратова от себя.
Никишка примирился со своею участью, спокойно ждал смерти. Ужас охватывал только при мысли, что ещё не окончились пытки.
Малюта пришёл в темницу один, молча освободил заключённого от ошейника, открыл потайную дверь.
— Лети!
И ударил изо всех сил по затылку.
Никишка очутился в узком чёрном мешке. Едва он ступил на половицу, визгливо зашевелились стены. Скуратов нажал пружину, с жадным любопытством приник ухом к двери. Ледяной озноб пробежал по изуродованной спине загнанного в ловушку. Он инстинктивно отступил к порогу, вгляделся в тьму.