Поблагодарив гостеприимных хозяев, я засобирался домой.

– Большое спасибо! Время позднее, пора бы и честь знать.

Константин Генрихович сонно кивнул. Я пожал ему руку.

– До завтра!

– Да, до завтра, Георгий Олегович. Большое спасибо, что составили компанию.

– Вам и вашей Насте огромное спасибо!

Настя вышла на крыльцо, чтобы проводить меня.

– Знаете, Георгий, – вдруг произнесла она, – а вы, оказывается, очень интересный собеседник.

– Только по большим праздникам, – улыбнулся я. – В остальные дни я жуткий мизантроп.

– Не наговаривайте на себя. С вами было не скучно. Приходите к нам в любое время. Мы с папой всегда будем рады вас видеть, – добавила Настя.

В какую-то секунду мне показалось, что девушка хочет поцеловать меня, но потом наваждение прошло.

– А вы не станете возражать, если я куда-нибудь приглашу вас… И без папы? – с надеждой спросил я.

– Не стану, – совершенно серьёзно кивнула она.

– Тогда до скорой встречи! Я что-нибудь придумаю. И ещё раз поздравляю вас с днём ангела!

Я не шёл домой, а практически летел на крыльях любви, и это далеко не образное выражение. Внимание красивой женщины окрыляет мужчину, толкает его на подвиги. Ради Насти я был готов свернуть любые горы на своём пути.

Просто чудо, что мне удалось этой ночью заснуть и поспать хотя бы пару часов, пока не пришлось вставать на работу.

Возле отделения даже не ходил – бегал из стороны в сторону немолодой плотный мужчина в бархатном смокинге и берете. В глаза бросалось его пенсне на золотой цепочке и весьма встревоженный вид: он то и дело замирал на месте, доставал и внутреннего кармана большой, похожий на скатерть платок, и вытирал им покрасневшее измученное лицо.

Увидев меня, толстяк решительно направился в мою сторону.

– Здравствуйте, – заговорил он, от волнения проглатывая половину звуков.

– И вам не хворать.

– Вы – начальник милиции?

– Да, – кивнул я. – Георгий Быстров, начальник отделения милиции.

– Вот вы то мне и нужны, – не дожидаясь моей реакции, незнакомец схватил меня за руку и потащил к углу отделения. – Пойдёмте, нам нужно поговорить.

Разумеется, я легко мог вырваться, но, поскольку не привык отказывать людям в помощи, а этот человек явно в ней нуждался, позволил ему увлечь меня за собой.

Метров через пять мы остановились. Толстяк снова вытерся платком и заговорил.

– Мне очень нужна ваша помощь, товарищ Быстров.

– Минутку, – остановил я его. – Для начала, пожалуйста, представьтесь.

– Да, простите. – Он смутился. – Весьма невежливо с моей стороны. Ипполит Севастьянович Осипов, смотритель и по совместительству директор городского музея искусств.

– Очень приятно, Ипполит Севастьянович. Если честно, я человек в городе новый и даже не знал, что у нас есть такой музей, – признался я.

– Ну как же! – слегка обиделся он. – Чем наш Рудановск хуже других городов?

– Ничем, – заверил его я.

– И правильно думаете, – воспрял духом директор музея. – Рудановск, конечно, не Москва и Петроград, но кое в чём можем утереть нос даже областной столице.

– И этим кое-чем, конечно, является городской музей искусств, – продолжил за него мысль я. – Я правильно понимаю?