Правда, Изабелле пришлось слегка уступить и новое долговое обязательство, выданное Овадье, оказалось гораздо мягче к должнику, нежели старое. К примеру, требовать проценты испанка могла, лишь известив о том не позднее, чем за месяц, а забрать основную сумму – только спустя полгода после предупреждения, да и то не свыше четверти от всего долга. Ну и реза[18] была уменьшена по его просьбе до семи годовых…

А вот рассказывать о своем загадочном слуге Изабелла наотрез отказалась, заявив, что выдавать свою тайну не зазорно, хотя делать это без крайней нужды глупо, выдавать же чужую подло. Сообщила она лишь то, что Чарльза Каули подобрал ее отец. Мол, батюшка решил отправиться в паломничество тропой святого Иакова в Сантьяго-де-Компостеллу, дабы испросить здоровья для нее, а Чарльз тоже был паломником, но не смог одолеть горный перевал и был обнаружен умирающим возле одной из скал.

Так он появился в ее жизни. Изабелла тогда была совсем крохой – всего-то шесть лет, но хорошо помнит, как он на нее смотрел, когда впервые увидел – пристально, не отрываясь ни на секунду, и с какой-то потаенной надеждой во взгляде. И впоследствии не было во всем Арагоне, да что там, на всем белом свете, более преданного слуги.

– Когда, говорите, он появился в вашем доме? – невинно уточнил Петр.

– Двадцать четыре года назад, – ни секунды ни медля ответила она. – Думаю, благодарить, за то, что я сейчас подвержена разным хворям не более, чем кто-либо другой, мне следует в равной степени и искусство моего учителя Арнольда из Виллановы, и неустанные заботы Чарльза. Тогда я ничего не знала о нем. Рассказал он о себе гораздо позднее, в день, когда я узнала, что в тюрьме от пыток скончался мой брат Эксемен. Видя, как я страдаю, он поведал, что и у него случались часы, когда он подумывал о смерти. А еще сказал, что именно я, точнее мое лицо, спасло его от страшного греха самоубийства. Я оказалась очень похожа на некую девочку, кою он… – осекшись, она испуганно ойкнула, словно девчонка, и даже прижала руку ко рту, давая понять, что больше не расскажет ни слова.

– Да чего уж там, продолжайте, – усмехнулся Сангре. – А впрочем, я могу сделать это и сам. Вы оказались похожи на одну из девочек, в числе прочих шедших за ним, когда он весело наигрывал на своей чудесной дудке. Значит, братья Гримм не соврали, – задумчиво протянул он. – Увел-таки крысолов детей из Гамельна, – и он пытливо посмотрел на нее.

– Я бы не хотела вдаваться в подробности. – медленно произнесла Изабелла. – Надеюсь, кабальеро подождет, пока Каули не придет в себя и сам не расскажет обо всем.

– А он придет в себя?

Изабелла вновь прикусила губку и опустила голову.

– Я не знаю, – тихо произнесла она. – Хочу надеяться, но… Точно могу сказать лишь одно: если мы сейчас отправимся в путь, взяв его с собой, дорога убьет его. Ну а все остальное в руце господа.

– Что ж, пару дней подождем, – рассеянно согласился Петр, сопоставляя ее ответы и прикидывая, сколько лет Изабелле. Получалось, под тридцать. – Но на одно попрошу вас ответить сейчас: он действительно увлек детей за собой с помощью этого? – и он кивнул на дудку.