– Ящики не побейте!

– Все вытаскивайте!

– Гуляем!!

Управлявшие «Средством» концы спаслись от пробудившегося самосознания Шапок через портал, не в первый раз, впрочем. Однако традиционного для Форта разгрома кабака не случилось: возбужденный народ натолкнулся на организованное сопротивление засевших в кабаке выпивох, разумно рассудивших, что раз они первыми оказались в «Средстве», то вискарь принадлежит им.

А завязавшуюся перестрелку чудно оттенил мощный взрыв.

– Все на пол! Все на пол, мля, сказал! – Шпатель дал в потолок очередь из автомата и вновь заорал: – Все на пол!

И вновь – напрасно. Услышали бравого уйбуя исключительно Дуричи.

– Если спрятались, мля, все равно на пол! – опять грохот выстрелов. – Найду ведь, мля! Покалечу!

– Зря орешь, – буркнул боец Рында. – Нет никого.

И возбужденный Шпатель растерянно опустил автомат.

Нетерпеливые Дуричи рванули в атаку, едва распаленная Чемоданом толпа колыхнулась в направлении «Средства от перхоти». Дверь в казарму вышибли тараном, тут же открыли ураганный огонь, терзая свинцом внутренности многострадального здания, пробежали вперед, швырнули пару гранат, вновь постреляли, но… Но не обнаружили ни одного Шибзича.

– Они спрятались, мля, наверняка спрятались.

– Или смылись.

Эта версия понравилась Шпателю гораздо больше:

– Точно, мля! Узнали, что супротив них великие Дуричи идут, и наутек! Сволота, мля, эти Шибзичи, одна шепелявость на уме.

К тому же удрать трусливые Шибзичи могли только к Кувалде, а там они обязательно встретят Чемодана, что великолепно укладывалось в грандиозный замысел Шпателя.

– Где моя паука, мля? Где?!

– Несут!

– Скорее!

– Сам скорее, – пробормотал один из бойцов. – Она же взрывучая.

– Тогда осторожнее! – опомнился бравый уйбуй. – Осторожнее, мля, она бабахнуть в месте должна, а не заранее!

Главное военное достояние Дуричей – тяжеленного «паука» – притащили в казарму четверо кряхтящих бойцов. Мина покоилась на носилках и важно поблескивала в свете оставшихся лампочек, словно намекая: «Не волнуйтесь, бойцы, бабахну так бабахну. Уплочено!»

– Сюда ставь! – распорядился Шпатель, выбрав помещение, под которым, по его расчетам, должен был находиться вожделенный подвал. – По центру прямо! Чтобы наверняка.

Бойцы аккуратно поставили носилки на пол, и уйбуй бесстрашно склонился над темно-синим устройством.

– Поворачиваем стока разов, скока секунд нам надо, чтобы смыться, – важно произнес он, покручивая правый глаз паука по часовой стрелке. – А поскоку бабахать она станет сильно, убежать надо подальше.

Бойцы, разинув рты, наблюдали за действиями предводителя.

– Допустим, на шестнадцать подкрутим.

– А дальше?

– А дальше надо попрятаться, а я пока за другой глаз пауку подергаю.

– Зачем?

– Чтобы ахтивировать.

– Шпатель, а чево это у пауки в животе урчит? – тихо спросил один из бойцов.

– Урчит? – Уйбуй прислушался, побледнел, упавшим голосом подтвердил: – Урчит.

И первым бросился вон.

Вздрогнул Южный Форт основательно, не так, как это бывало от дружного тоста, а в разы сильнее. Показалось даже, что кирпичные его стены слегка приподнялись, а затем еще глубже вошли в землю, словно стараясь закопаться в нее, скрываясь от неприятностей. Казарму Шибзичей и вовсе перекосило, а стекла выходящих во двор окон с веселым перезвоном рухнули на мусорную кучу.