- Какие ещё немцы?.. - напрягся Глеб.
- Мы отползли метров на полтораста, - более внятно стал излагать Друбич. – Видим, на встречу кто-то перебегает и прямо на нас, четверых насчитали, потом они залегли и дальше ползком. Мы давай отползать и за ними косяка давим. Они теперь неспешные, в канаве посидят, переползут.
- Это не наши… - пробормотал Глеб. - Меня бы предупредили, если бы кто-то ушёл на ту сторону. Немецкая разведка.
- Почему бы и нет?.. - простодушно пожал плечами Николай. - Нам значит можно, а им нет?.. У них такая же фронтовая разведка, пробираются в наш тыл, чего-то вынюхивают, берут языков из числа командного состава. Помните позапрошлую ночью - старший лейтенант Селиванов пропал, ночью до ветра побежал, назад не вернулся. Искали парня, хотели дезертирство припаять… Может снова они, а товарищ лейтенант?
- Из Селиванова какой язык - смех один.
Из простоватых рассуждений вырисовывалась истина, это было некстати. Досадная задержка, но вряд ли удастся разойтись бортами, как кораблям в море.
Шубин шикнул, чтобы не шевелились и снова пополз наверх. Небо ещё прибавило серости. Между пригорками, на расстоянии примерно сто метров ползли люди, их силуэты выделялись вполне отчётливо - четверо и тишина. Ползли в направлении той самой канавы, где сидели разведчики. Трещина в земле была глубокой, извилистой, миновать её немцы не могли. Возникал вопрос: где именно они в неё спустятся?
Шубин сполз обратно, стал шёпотом ставить задачу, бестолковых в группе не было.
Бойцы растянулись, вступали осторожно, чтобы камешек под ногой не скрипнул. Дистанция на два линейного. Застыли, образовав цепь, обернулись к командиру - Шубин в третий раз вскарабкался на гребень. Время ускорилось, понеслось сломя голову.
Небо стремительно светлело, совершенно не считаясь с нуждами разведки. Чужаки уже были метрах в пятидесяти, перемещались один за другим по всем правилам маскировки - немцы использовали камуфляж, фактически сливающийся с местностью. Если не сменят направление, то скатиться в канаву метров в двадцати от Шубина.
Глеб отвёл в сторону руку с отставленными двумя пальцами - должны понять, он вроде человеческим языком объяснил. Сполз в канаву, припустил по пади, сел на колено. Через пятнадцать метров рядом скорчился Максим Друбич, в полумраке поблёскивали его глаза. Зашевелилось пространство, подтягивались остальные.
Это были немцы, они переговаривались глухим шёпотом, других доказательств не требовалось. Впереди глубокая канава, в ней можно передохнуть, настроить рацию. Определённо шли не за языками.
Их встретили со всем подобающим гостеприимством. Скатился первый, он был одет в пятнистый комбинезон, подобранной по фигуре, амуниция грамотно крепилась к ремню, ничего не гремело, не стесняло движения, каска, обтянутая сеткой, крепилась ремешком к подбородку. Солдат присел на корточки, осмотрелся, показался второй, спустился почти бесшумно, присел рядом с первым, за ним ещё двое.
Работали выверено, без лишних движений.
Несколько мгновений диверсанты водили носами, прислушивались - даже автоматы были обмотаны материей, чтобы не выдал предательский металлический звук. У того, что спустился последним, за спиной весёлый, вместительный, прямоугольный ранец.