Жандармы спешно рассаживались по мотоциклам, давали по газам.

Качество дороги на этом участке было приличным. Ленька Пастухов гнал почти на пределе. Машина тряслась, всем казалось, что сейчас она рассыплется.

Мотоциклисты сокращали дистанцию. Припал к рулю пилот в массивных очках, мелькала квадратная физиономия пулеметчика в люльке. Он прижал к плечу приклад МГ-34, полоснул предупредительной очередью. Взметнулись фонтанчики пыли.

«Колесо пробьют! – сверкнула мысль в голове Глеба. – И хана тогда, в упор расстреляют!»

Мотоциклы стремительно приближались. Взлетел брезентовый полог. Шубин и Малинович ударили одновременно, практически в упор. Автоматы обжигали ладони, как горячие пирожки, вынутые из духовки.

Рядом пристроился на корточки полковник Василенко, поливал из автомата, расточал ругательства. Стреляли Игнатов и Верещагин, при этом активно отталкивали друг друга. Места в машине было мало.

Завис над душой генерал-майор Боев. Его тоже охватил боевой азарт. Он держался за стальную дугу, приваренную к платформе автомобиля, стрелял из «вальтера». За его спиной что-то грозно выкрикивала Татьяна Викторовна.

Разлетелась вдребезги фара головного мотоцикла. Пулеметчик поник квадратной головой. Пилот вывернул руль чересчур резко, не удержался пехотинец, сидящий у него за спиной, взмахнул руками и свалился на дорогу. «БМВ» по диагонали понесся к обочине, перевалился через водосточную канаву, запрыгал между деревьями, повалился набок, придавил пилота.

Второй водитель не успел сменить направление, наехал на тело своего сослуживца и не смог справиться с управлением. Мотоцикл кувыркался, пока не оказался в кювете. Из него вылетали люди, ломали головы и конечности.

Народ гудел. Задали перца фашистам!

Место боя отдалялось. Там еще кто-то шевелился, пытался встать.

Отворот с проселочной дороги оказался очень кстати. Колея, заросшая бурьяном, круто шла под уклон, по левому борту возвышался обрыв, увенчанный соснами.

– Товарищ старший лейтенант, я правильно сделал? – прокричал из кабины Пастухов. – На той дороге нас точно заарканили бы!

– Да сделал уже, чего спрашиваешь? – проворчал Шубин, припадая к карте.

Сумерки густели, ему пришлось включить фонарь.

В принципе направление он выбрал правильное, но дорога, на которой они оказались, пребывала в ужасном состоянии. Она тянулась вдоль обрыва, потом свернула в какой-то разлом, шла вверх, вся в буграх и провалах. Проехать по ней удалось метров двести. Потом грузовик уперся в глиняный завал и встал.

– Достаточно, – прокомментировал Шубин это событие. – Хорошего помаленьку. Будем дальше судьбу искушать и нарвемся на крупные неприятности.

– А ты молодец, Шубин, – сказал генерал Боев. – Лихо действуешь.

– Вы тоже не промах, товарищ генерал-майор. Сохранили людей, достойно вели себя в бою.

– Ну, спасибо, старлей, – генерал снисходительно усмехнулся, но было видно, что он польщен.

Группа перебралась через разлом и засветло продвинулась еще на километр.

На востоке раздавались звуки канонады, но кто в кого стрелял, было непонятно. Что изменилось на фронте за прошедшую неделю? Где советские войска? Глебу горячо хотелось надеяться, что они стоят на тех же позициях.