Вдруг настала какая-то пугающая тишина, затем оглушительное «о-о-о-о-о», он снял повязку и увидел, что стоит на балконе абсолютно голый, а Русалочка, как ни в чём не бывало, спускается по ступеням из его ложи. Затем наступил оглушительный смех всего зала.
Алиса улыбнулась. После того, как она завязала Грегу глаза, она дотянулась до кресла с женской одеждой, надела на мужчину ярко розовые подвязки. В складках ткани кресла она увидела женскую помаду цвета фуксии и тут же взяла её и смело нарисовала вокруг сосков мужчины большие такие сердечки. Потом осмотрела своё творчество, и решила закрасить сердечки для полного сходства с наклейками, которые клеили себе на соски в эротических играх девушки из ее мира. Все это время она не забывала оглаживать член Грегора. Он не должен был ничего заподозрить. Сам Грегор был ей противен — и внешностью, и манерой поведения, и своими речами, как он одарит ее драгоценностями, но вот его член был хорош. Большой, твердый, горячий, с небольшой крайней плотью. «Пожалуй, единственная хорошая вещь на всего Грега» — ей уже совсем не было страшно, скорее весело. Алиса выдернула из вещей на кресле большую розовую ленту в мелкий черный горошек и туго подвязала член Грега, а сверху завязала большой бант. И это было очень вовремя, дальше Грег решил ее поймать. Ну а дальше план созрел сам собой, она вывела его на лоджию-балкон, чтобы ее шедевром полюбовались все присутствующие.
Это не было местью за всех нимф, это была просто шутка со стороны Алисы. «А вот нечего ко мне так относиться!» фыркнула она. Сложнее всего было достойно спуститься с лестницы, не рассмеявшись во весь голос. Шла она медленно и торжественно, прекрасно понимая, что Грег не бросится за ней в таком виде.
В свою спину Алиса услышала лишь крик «Ах ты, дрянь…», и он утонул в хохоте и аплодисментах зала.
— Оооо!!! — пронеслось по залу. Томас оглянулся туда, куда смотрел Златан и не смог поверить своим глазам.
Сейчас грэт Грегор Лируа, наследник рода Лируа, владеющего «Запретным плодом» и всеми домами в Квартале Нимф, стоял на центральном балконе напротив центральной сцены. Голый. Его соски были закрашены губной помадок и имели форму сердечек, на нем были надеты розовые повязки, а на члене кокетливо сидел в тон подвязкам большой бантик, частично прикрывающий член.
Злат уже вовсю смеялся, да нет, ржал как лошадь, из глаз текли слезы, он развалился в кресле, потому что ноги не держали его от душащего смеха. Вытирая слезы, выступившие на глаза, он случайно смахнул свой стакан с виски с подлокотника. Тот с лязгом упал на пол и разбился, но Злат не обратил на это ни малейшего внимания.
— Это самая смешная и, очевидно, самая жестокая шутка, которую я когда-либо видел, — сквозь хохот Злата смог разобрать его слова Томас.
По идее Томасу должно было быть всё равно, но сейчас он испытал невероятное чувство удовольствия, видя как грэт Грегор, мужчина, с которым когда-то ему изменила его несостоявшаяся невеста Дженни, стоял в совершенно унизительном виде перед всей публикой «Запретного плода».