— Да понимаю я всё. — Вдруг разозлился Аким.

— У вас хорошие гены, — продолжала Панова. — Я смотрела ваше дело, говорила о вас вашими командирами, смотрела медицинские карты вашей семьи. Я с дедом Сергеем о вас говорила, вернее, о ваших родителях. Об отце и деде. И главное: вы единственный, кто перенёс атаку существа и выжил. Вы очень стойкий человек и ваш биологически материал по качеству выше среднего.

— Ага, — произнёс Аким удивлённо и даже глупо, — вот оно как.

— Да, и так как мне уже пора беременеть я выбрала вас как отца будущего ребёнка. В будущем, нам нужны будут стойкие и выносливые люди. Упрямые и неуступчивые солдаты. Как раз такие, как вы.

— Ага, — ещё более тупо произнести это слово было нельзя, но, кажется, у Саблина получилось.

— Что вы «агакаете» всё время? — Раздражённо спросила она. — Вы готовы? Осталось проварить только одну функцию вашего организма.

— Какую? — Спросил Саблин.

— Детородную, — чётко выговорила Панова.

Она потянула за «горло» своего костюма. Он нелегко, но тянулся, а она с трудом стала выбираться из него, сначала локоть одной руки, потом ключица. Затем показалась её не большая грудь. Он смотрел на всё это удивлённо и даже, наверное, отстранённо.

— Да не бойтесь вы, — зло сказала она. — Ничего ужасного с вами не произойдёт. Это даже не любовь. Просто акт зачатия. Если вам не удобно, можно без объятий и поцелуев.

— Да я и не боюсь, — сказал он, хотя у самого задрожали пальцы как перед боем.

— Не боитесь — так помогите, чего вы сидите, — говорила она, всё ещё борясь со своим костюмом.

Он поднялся со стула и стал помогать ей освобождаться от тугой, эластичной ткани. И пальцы его продолжали предательски дрожать. А Панова всё это прекрасно видела и улыбалась. Видимо, ей нравилось его волнение.

Она сидела на кровати и странно улыбалась, у неё был вид счастливого человека, счастливой женщины. Она была прекрасна, ну чуть худощава, но прекрасна. И держала руки на животе, держала, так как держат что-то очень ценное.

А Саблин сидел за столом и курил. Любовался ею. Она заметила его взгляд:

— Что? Странно выгляжу?

«Ну, точно не так, как Настя», — подумал он и сказал:

— Нет, вы красивая, госпожа Панова.

— Можешь звать меня Еленой. И наедине говорить мне «ты». Теперь ты имеешь право.

«Вон как, Елена».

— Красивое имя.

— Да, красивое. У тебя оказалось много материала, это очень хорошо. Думаю, вероятность беременности будет свыше девяноста процентов. Я рожала много девочек, теперь мне нужен мальчик.

— Ну, это не угадаешь.

— А угадывать и не нужно, — сказала она, — будет мальчик, мы можем моделировать результат за счёт баланса гормонов. Гормональные технологии дают высокую вероятность нужного результата. Я принимала препараты.

— Вот как.

— И тебе давала.

Саблин смотрит на нее, не понимая.

— Витамин. Помнишь?

— А… Так, значит ты давно решила? Что я…

— Да. Ещё в больнице, увидев твою медицинскую карту, уже думала об этом. Потом стала собирать информацию. Когда ты спал, ещё там, на Енисее, у тебя взял биопробы мой Филиппов. Я посмотрела их, и решила: ничего, что он не может решить дифференциального уравнения, зато выносливость и психическая устойчивость запредельные. И «физика» неплохая для естественно рождённого.