– И чем же вам так не угодил мой брат? – спокойно полюбопытствовал король. – Если мне память не изменяет, вы с ним вообще не знакомы.

– Не знакома, – подтвердила Эмилия. – Зато знаком мой муж. И я… я…

Она глухо всхлипнула, сгорбившись и спрятав лицо в ладони.

– Ты решила подставить мужа, – проговорил Томас. – Прекрасно понимала, что Роберт – идеальный подозреваемый в данном случае. Это он посоветовал Тегрею тот дом терпимости, в котором работала Стелла. И данное обстоятельство очень быстро бы открылось. Правда, я одного не понимаю. Все эти улики все равно остаются косвенными. Суд не признал бы вину Роберта с такими ничтожными доказательствами.

– А чистосердечное признание суд бы устроило? – спросила Эмилия, по-прежнему не отнимая рук от лица.

– Безусловно, – согласился с ней Томас. – Но каким образом ты собиралась добиться этого? Да Роберт скорее бы откусил себе язык, чем взял на себя твою вину!

– Я слишком давно живу в этой семье. – Эмилия наконец-то опустила руки и исподлобья уставилась на Томаса, словно затравленный зверь, ожидающий удара. – Поэтому прекрасно выучила все их уловки. К тому же общение с Орьеном тоже пошло мне на пользу. Теперь я знаю яд, который убивает без следов. Ну а подделать почерк мужа – пара пустяков. Ты же знаешь, какой он лентяй. Поэтому последние годы именно я писала для него доклады для собраний палаты лордов. И частенько подписывала за него документы, когда он ударялся в загулы и забывал о своих обязанностях. Никакой специалист не заподозрил бы подлога. Для высшего света все было бы тоже очевидно. Ни для кого не секрет, как отчаянно Анабель мечтала стать любовницей герцога. Она растрепала об этом всем подругам и просто знакомым. Да, Роберт поддерживал ее стремление. Но я планировала после его смерти рассказать, что на самом деле он был категорически против. Мол, считал это позором для семьи, просто был вынужден, так сказать, держать лицо, поскольку понимал, что не сумеет переубедить Анабель. И оскорбленные отцовские чувства заставили его пойти на преступление. Однако после он испугался того, что натворил. После чего покончил с собой, не выдержав мук совести.

– Это был плохой план, Эмилия. – Томас покачал головой. – Провальный. Роберт и муки совести? Этому бы никто и никогда не поверил.

– Однако была бы посмертная записка. – Эмилия пожала плечами. – И я рассчитывала, что ты после этого перестанешь копать. К чему тебе расследовать смерть заклятого врага, коль все настолько очевидно?

– Ты ошибаешься. – Томас досадливо фыркнул. – Я бы все равно не успокоился, пока не получил бы все ответы на свои вопросы. Потому что это моя работа. И я привык ее делать хорошо. Вне зависимости от того, кем является жертва или преступник.

Эмилия промолчала. Как-то стыдливо отвела взгляд и посмотрела на короля.

– Лишь об одном я жалею, – произнесла она. – Простите, ваше величество, но не о смерти вашего брата. Я наслышана о его деяниях. О его опытах с некромантией, о том, как расчетливо и холодно он обращался с женщинами. Ирония судьбы, не иначе! Он никогда не считал своих любовниц личностями. Для него они были лишь средством снять напряжение и развлечься. И именно одно из этих средств убило его.