— Я не политик и политикой не занимаюсь, — осмелился перебить собеседника Бардин.

— Знаю, — досадливо поморщился Андрей Иванович. — Знаю, что вы искренне считаете себя ученым, далеким от политики. Но ваша наука имеет прикладное значение.

— Но ваша также, уважаемый Андрей Иванович, — попробовал атаковать Бардин.

— Верно, — засмеялся Рублевский. — Только ваша поставлена на службу людям, а моя — природе. А люди рассматриваются моей наукой не как социум или его составляющие, а как биологические единицы. Ну ладно. Вы заслужили мое уважение и право на мою благодарность. Чего вы хотите?

— Вы выполните любую мою просьбу? — почти шепотом спросил Николай Иванович.

— Нет, — отвечал «монстр» с равнодушным выражением лица. — Только ту, которая не представляет опасности для Баланса. Говорите. Смелей. Смелость, как говорят, города берет.

— Здесь речь идет не о городе, а о стране.

— Для меня все едино. Чего вы хотите?

Бардин, не спрашивая разрешения, налил в рюмку водки, выпил, поморщился (он с детства не любил анис) и положил в рот финик.

— Андрей Иванович, — заговорил он спокойным деловым тоном. — Я прекрасно знаю о том, что вам известно обо мне все, и я бы никогда не пытался скрыть что–либо от вас. Да, я действительно член, точнее, руководитель, русского сопротивления. Я действительно уже несколько лет готовлю захват власти с целью положить конец истреблению моего народа. К которому вы когда–то имели некоторое отношение, — не удержался и ядовито добавил он. — Сейчас сложилась ситуация, в которой захват нами власти либо отодвигается на длительный срок, либо связан с большим кровопролитием. Мы хотели бы избежать этого.

— Из ваших слов следует, — уверенно сказал Рублевский, — что перед кровопролитием вы не остановитесь.

— Да, — тихо и твердо ответил Кардинал. — Но его можно избежать. Препятствием этому является всего–навсего одна биосистема.

Рублевский на мгновение задумался. Казалось, он просчитывает на много лет вперед последствия своего вмешательства в естественный ход событий. То воздействие, которое он окажет на Баланс, и ту ответственность перед Естественными Высшими природными силами, которую он возьмет на себя. Кардинал, не представляя во всем объеме силу, к которой он апеллировал, чисто интуитивно знал, что идет ва–банк, где в случае проигрыша его судьба будет настолько страшна, что танталовы муки покажутся раем.

— Но ведь он и так обречен, — сказал «монстр», закончив свои расчеты. — Я уже говорил вам, что включил в его высшей психике программу самоуничтожения. Зачем брать грех на душу?

— Время, уважаемый Андрей Иванович. У нас нет времени.

— Хорошо, — «монстр» налил себе кофе и начал тщательно размешивать сахар. — Хорошо. Я, возможно, помогу вам. Если, — он поднял палец, заметив радостное выражение глаз Кардинала, — если то, что вы будете делать, придя к власти, соответствует интересам Баланса. Кроме того, как вы догадались еще до нашего знакомства, шарх есть не что иное, как инструмент в руках неких личностей, которые, используя псиметоды, управляют им, а через него государством. Именно их я рассматриваю как объект атаки. Вы нашли их?