Я отметила, что за всё это время мисс Апторн умудрилась ни разу не назвать Аниту по имени – вот как ненавистна она ей была!

– Анита – моя лучшая подруга и близкий друг нашей семьи, – сказала я. – Моя мама будет очень сильно огорчена, когда узнает о том, как плохо здесь относитесь к Аните вы и ваши подчинённые, не говоря уже о том, что здесь даже ученицам позволяют насмехаться и оскорблять её. Не знаю, кто именно начал распространять сведения о социальном положении Аниты, но полагаю, что её происхождение не имеет никакого отношения к образованию, за получение которого, замечу, ваша школа получила деньги от опекунов Аниты.

– Ну, если на то пошло, мисс Круэлла, то о некоторых обстоятельствах жизни Аниты сообщила мне ваша мать. До поры до времени она позволяла вам дружить с этой девочкой, но теперь желает, чтобы Аниту поставили на место. Ваша семья сделала нашей школе такие щедрые пожертвования, что я подумала, мисс Круэлла... Подумала, что это самое малое, что я могу сделать, чтобы выполнить пожелание вашей матери.

Я была потрясена. Я была в шоке, но сумела сдержать себя в руках и ответила, не моргнув глазом:

– Хотя мне очень хорошо известно о переживаниях и опасениях моей матери, мисс Апторн, я, тем не менее, убедительно прошу вас поговорить со своим... персоналом и потребовать, чтобы они относились к Аните с должным уважением. Если это не будет сделано, я лично позабочусь о том, чтобы эта школа никогда больше не получала пожертвований. Никаких и ни от кого.

Мисс Апторн хохотнула, отчего дохлая куропатка у неё на голове вновь закачала крыльями. Как мне удалось при этом не расхохотаться – сама не знаю. Нет, директриса точно не понимала, с кем она связалась! Что ж, беря пример с мамочки, я взяла инициативу в свои руки и сказала, не дав директрисе досмеяться:

– Ваша школа – сущее недоразумение! Правда-правда. Это же смешно, когда какие-то лакеи вроде вас и ваших подручных берутся учить меня, как мне вести себя в высшем обществе, куда таким, как вы, дорога навсегда заказана! Это балаган какой-то! Да как вы смеете носы свои воротить от Аниты, если вы ещё ниже её по своему положению? И пора бы вам понять одну простую вещь: достаточно мне сделать один телефонный звонок моему адвокату, как все пожертвования вашей школе прекратятся. Немедленно и навсегда! – Я вынула из своей сумочки визитную карточку сэра Хантли и добавила, кладя её на стол: – Вот. При желании можете сами позвонить сэру Хантли, и он вам подтвердит мои слова. А теперь, с вашего позволения, мисс Апторн, я вас покину. Мне ещё нужно сегодня пару писем написать, несколько звонков телефонных сделать, да и чемоданы пора паковать, к отъезду на зимние каникулы готовиться.

Мисс Апторн тяжело опустилась на свой стул. Она была раздавлена. Да, это, пожалуй, самое подходящее здесь слово – раздавлена. Беззвучно, как рыба, разевая рот, она таращилась на визитную карточку сэра Хантли, а в это время шляпа-птица на её голове таращилась на меня. Пожалуй, можно было считать, что своей цели я добилась. Очень жаль, что у меня раньше не хватало смелости на это! Теперь же я хотела, лишь чтобы новый случай проявить свою смелость представился мне как можно скорее. Я чувствовала себя такой сильной, властной даже в тот момент, с папиными серьгами в ушах и маминой шубой на плечах. Как хорошо, что мамочка посоветовала мне взять эту чудесную шубу с собой в школу! Именно тогда, в ту минуту, я поняла, что такой сильной становлюсь благодаря своему роскошному, потрясающему внешнему виду. Точь-в-точь как моя мамочка.