— Поэтому вы решили мне помочь? — спросила я.

Файрулла сложил губы в тонкую улыбочку и хитро посмотрел на меня.

— У нас есть такое понятие — таккия: друз может поменять веру, если это нужно для выживания рода, но он все равно остается друзом. Род Шехабов принял христианство двести лет назад и долго правил нашей страной, пока ее не захватили турки. Это многочисленный и уважаемый в Ливане род. Отец Эрика из рода Шехабов, археолог, сделавший немало научных открытий. А дед, тоже историк, всю жизнь проработал в Ливанском национальном музее. Когда Израиль оккупировал ливанскую территорию, Эмир Шехаб с согласия правительства спрятал самые ценные экспонаты. Потом ему пришлось скрываться от израильских оккупантов. В целях безопасности никто, кроме эмира и его жены не знал место, где тот спрятал сокровища. Долгие годы на нашей земле лилась кровь. Многим пришлось уехать, уехал и эмир. К сожалению, эмир умер скоропостижно, — Файрулла замолчал.

— И что? Теперь никто не знает, где он зарыл все это добро? Или что? А… — догадалась я, — вы думаете, что Эрик знает…

— Эрик остался сиротой в пять лет и его воспитанием фактически занимался его дед. Они были очень близки. Эрик окончил исторический факультет и мечтал заняться археологией. Он работал здесь в Ливане, на раскопках. Археология дорогое удовольствие, но он как-то умудрялся доставать деньги.

— Так он здесь в Ливане? — вырвалось у меня. — Почему тогда они его ищут?

— Найти его не трудно. Трудно заставить сделать то, что им надо.

— Надо кому?

— Есть силы в нашей стране, которые считают, что сокровища древней Финикии могут послужить на благо современного Ливана, его борьбе за независимость.

— Понятно. Только ерунда это все. Если человек не хочет чего-то делать, то его трудно заставить. Особенно такого, как Эрик.

— А ты хорошо его знаешь, — улыбнулся Файрулла.

— Вовсе нет, — качнула я головой. — Я не видела его многие годы. И он забыл уже обо мне…

— Поэтому хранил твою фотографию все это время и до сих пор не женился. Нет. Садык правильно рассудил. Ради тебя Эрик отдаст то, что ему нужно.

— Этот Садык, он кто?

— Дядя Эрика, родной брат его отца. Его жена погибла от Израильской бомбы. В восемьдесят втором году Израиль бомбил территорию Ливана почти каждый день. После этого он принял ислам и посвятил свою жизнь борьбе с Израилем. Долгие годы он уговаривал эмира Шехаба отдать золото Финикии ему, но тот был непреклонен. И вот теперь у него появился шанс завладеть сокровищами. Если, конечно, ему удастся найти Эрика.

— Вы же сказали, он здесь в Ливане?

— Был. После смерти своего деда, он пропал.

— Что же теперь делать? Они ведь хотят его выманить, используя меня как приманку…

Файрулла коснулся лица рукой:

— Аллах велик. Мактуб. Ты хочешь помочь ему?

— Прежде всего, я хочу помочь себе, — усмехнулась я. — Мне не хочется участвовать в этих играх.

— Как знать, — улыбнулся Файрулла, и хлопнул в ладоши. В комнату протиснулся молодой парень и с поклоном поставил на стол пышущий жаром кофейник. Файрулла плеснул темной маслянистой струей в чашку и протянул мне. — Кофе, — пояснил он, — по-Ливански.