Патроны, пара гранат, перевязочные пакеты, вторая фляжка с водкой для бойцов, сухари, папиросы. Вещи убитого немецкого капитана.

– Спичечница! – замер Васильков. И снова стал копаться в мешке…

Бронзовой спичечницы не было. На всякий случай Сашка проверил все свои карманы – вдруг сунул туда?

Не было ее и в карманах.

– Потерять не мог?.. Нет, брезент целый – ни одной дырочки, – Петренко по-хозяйски изучал пустую торбу. Вернув ее командиру, внимательно посмотрел на собиравшихся бойцов.

– Думаешь, кто из наших? – поймал его взгляд Александр.

– Всех как родных знаю. Из новеньких только Зайцев, да и тот мужик правильный – сибиряк, член партии. Не станет он мараться такими выкрутасами.

– А Ярцев? В штрафбате три месяца чалился.

– Не, за этого сорванца башкой ручаюсь. Исподнюю рубаху последнюю отдаст товарищу. За-ради правды и справедливости головушки своей не пожалеет. За то и загремел в штрафные…

Впервые за многие месяцы войны Васильков оказался в крайне неприятном положении. Вокруг все были в доску свои, проверенные боями – люди, которые пошли бы за него на смерть и за которых он сам, не раздумывая, положил бы свою жизнь. И вдруг какое-то мелкое и позорное воровство!

Между тем старшина действовал.

– Эй, Гафаров! Поди-ка сюда! – позвал он бойца, дежурившего в дозоре.

Тот подошел, на ходу оправляя помятую гимнастерку.

– Ты ничего такого не приметил, покуда народ отдыхал? – поинтересовался Петренко.

– Ничего. Тихо вокруг было. Птицы разок в сотне метров дружно крыльями задробили. А так спокойно. Ни души.

– В сторону лагеря не поглядывал?

– Ну, так… иногда. Сон всех сморил – чего заря пялиться? А что случилось-то?

– Ничего. Иди, готовься к выходу. Стоявшим в дозоре разрешается занять место в середине…

Пожав плечами, Гафаров отошел. А старшина внезапно замолк, будто в его голове промелькнула важная догадка. Да такая, что глаза округлились. Придвинувшись к Василькову, он тихо зашептал:

– Слушай, командир, а я ведь, когда замыкал опосля поляны, пару раз кое-что слышал.

Александр невольно скользнул взглядом по густому кустарнику:

– Что ты слышал?

– Ветка, что ли, сухая хрустела за спиной. И еще шорох – будто кто-то поддел ногой пласт прошлогодней листвы.

– Почему сразу не доложил? – насупил брови Васильков.

– Так я подумал: чего наводить тень на плетень? Уставший я шибко был – может, показалось.

– Полагаешь, кто-то следил?

– Ну, ежели вещь из торбы пропала, стало быть, и такую страсть предположить можно.

«Час от часу не легче, – поморщился Сашка. Последнее предположение Петренко совсем уж не укладывалось в голове. – Какому чудаку понадобится вести наблюдение и скрытно преследовать группу разведчиков ради какой-то несчастной бронзовой спичечницы?»

Если бы по пятам шли егеря элитной дивизии вермахта, чтобы захватить кого-то живьем, а остальных уничтожить, то все стало бы на свои места. А тут спичечница!

– Может, она не бронзовая была, а золотая? – отвлек его от раздумий старшина. – Как думаешь, командир?..

– Я уж и не знаю, что думать, – отмахнулся Васильков и стал быстро собирать вещи. – Хватит об этом. Посчитаем, что я ее потерял. Назначь дозор и выходим…