Не оборачиваясь лицом к адмиралу, Габриель сказал нараспев, не называя имен:

– Странные у них судьбы. Один при жизни другого не знал, что он его отец, хотя видел его много раз. Другой, зная все об их родстве, никогда не видел его. Дмитрий Юсупов дважды боролся за свою жизнь: в больнице с ожогами и принимая то единственное имя, которое на него примерили. Он бы тотчас накликал смерть, назовись Карлом или Дмитрием: Кстати, как вы собираетесь улаживать проблему с Моникой Орсини? – спросил Габриель после короткой паузы. – Я бы назвал проблему «Похождение Моники». Может быть, мне стоит помочь вам?

– Вы обещали показать копии других документов. Если не секрет, из каких архивов они?

– "Штази", – ответил Габриель, возвращаясь к столу. – Как сказал мой швейцарский коллега: архивы восточногерманской разведки ждут своих покупателей. Я заплатил за эти бумаги двенадцать тысяч долларов...

Школьник не слушал. Он углубился в чтение, предупредив Морето, что не просто читает, а подвергает документы первичной экспертизе.

«Почему Ватикан не заинтересовался свидетельством о браке между монахиней Пилар Фернандес и Дмитрием Юсуповым?» – спросил он себя. И ответил: «Не было связи между двумя именами советского разведчика: настоящим и легендированным. В противном случае Ватикан вышел бы на след золота и разоблачил Юсупова». Школьник еще раз отметил классную работу Габриеля Морето.

Прошел час. Габриель слегка заскучал. Он несколько раз подходил к ограждению и делал вид, что любуется пейзажем; мимоходом посетовал на свое непостоянство. Адмирал, краем глаза наблюдавший за ним, сравнил его с профессором Плейшнером из «Семнадцати мгновений весны», вырвавшимся в Берн. Только профессор обладал взглядом взрослого ребенка, а Морето... Напрашивалась частица «наоборот». Как раз наоборот и не получалось. С одной лишь поправкой – если существовали дети с отталкивающими взглядами. Точнее – порочными. Да, адмирал подобрал точное определение: у Габриеля был взгляд порочного ребенка.

Он взял со стола вспыхнувший желтым светом сотовый телефон и прочитал текстовое сообщение: «Они на месте». Положив мобильник на место, привлек внимание Габриеля:

– Да, эти документы стоят дорого. Как насчет половины суммы, господин Морето? Мне нужно платить агентам, платить по счетам. Камилла, – адмирал указал рукой в сторону каменистой террасы, выступающей из моря, – не покрыла всех расходов. У нее попросту нет таких денег. Обещал помочь ее друг – Томми Вальдес. Знаете его?

– Нет. – Взгляд Габриеля скользнул в сторону террасы. – Так Камилла там?

– Скорее всего да. Там чистый песок, нет посторонних взглядов. Так что насчет половины суммы?

Морето не слушал. В его голове созревало обращение к Камилле: «Твоя идея обратиться к российским сыщикам оказалась... отличной идеей». Он планировал рассмеяться в этом месте.

– Она многое вынесла, – пробормотал он под нос.

– Что?

– Я говорю, раз все так удачно совпало, хочу опередить вас, адмирал, и первым сказать Камилле: «Скоро ты получишь сатисфакцию. Юсупова поймали. Я-то думал, русские агенты не способны поймать даже простуду в дождливый осенний день».