Итак, все должно быть официально… Где эта распечатка? Спасибо, Мейбл. Внимание.

Кэтрин и Каллум Мюррей счастливы сообщить о благополучном рождении их первого ребенка, дочери. Скай Элиза родилась сегодня утром в десять тридцать по Гринвичскому времени, с весом семь фунтов и две унции. У нее светло-рыжие волосы, а глаза, как здесь указано, одинакового цвета. Какого именно, мы узнаем позже. Насколько я понимаю, мать и ребенок чувствуют себя отлично.

Я выхожу из машины и иду к вершине скалы. На горизонте видна лодка, которая держит курс прямо на меня. Даже с такого расстояния она кажется знакомой.

Сегодня необычно теплый и безветренный день, и люди приехали на пляж целыми семьями. Чуть поодаль несколько ребят играют в футбол. Один мальчик, лет шести, отделился от остальных. Похоже, его заинтересовал песок. Я все еще слышу голос отца из приемника:

Всем, кто захочет послать открытку или поздравление, будет интересно узнать, что моя дочь Рейчел — уверен, она не станет возражать, что я об этом рассказываю, — получила приглашение стать крестной матерью девочки и вылетает в следующую среду. Свяжитесь с ней, если хотите сэкономить на почтовых расходах.

Лодка приближается и сбрасывает скорость, направляясь к маленькому причалу на пляже внизу. Я с трудом различаю одинокую фигуру за штурвалом.

Нам с Кэтрин уже никогда не вернуть былую близость. Я поняла это вскоре после той ночи, когда мы нашли Питера в лодочном сарае. Невозможно дружить с человеком, который столько у тебя отнял. Поэтому я даже испытала облегчение, когда Каллум уговорил ее переехать в Шотландию. На расстоянии мы можем притворяться подругами, а приглашение стать крестной — сигнал всему миру, что я прощена. Этого достаточно. Должно быть достаточно.

А пока я совершаю ежегодное паломничество к тому месту, где убила ее сыновей.

Прошло ровно четыре года с того дня, как я приехала сюда на час раньше условленного времени в тщетной и довольно жалкой надежде провести время с Беном, так чтобы Кэтрин не могла нам помешать. Мне казалось, что она вскоре бросит его. Я была полна решимости подобрать обломки. Бен. Я больше ни о чем не могла думать. Только о жизни с Беном.

Позади меня, в машине, отец заканчивает свою передачу:

На прощание я поставлю вам песню из 1982 года, того самого года, когда Каллум впервые приехал на эти острова. Для его новорожденной дочери, Скай, Элтон Джон споет «Голубые глаза».

Я никогда не рассказала бы Бену о романе Кэтрин и Каллума, на этот счет она ошибалась. Если вы спросите меня, что произошло, я отвечу: Бен все понял после того, как ее третий ребенок родился мертвым. Сын с такими же светло-рыжими волосами, как у его биологического отца. Не стану отрицать, четыре года назад я приехала сюда, чтобы предать ее, но совсем не так, как она думала. Я сама хотела завести роман с ее мужем.

Я тяжело дышу — как обычно, когда прихожу сюда, — но сквозь звук своего дыхания слышу, как смолкает двигатель лодки и в бухте становится тихо. Это лодка Кэтрин — неудивительно, что она показалась мне знакомой. Только за штурвалом не Кэтрин. Она за тысячи миль отсюда, в послеродовой палате больницы. Внизу Бен швартуется к пристани.