Но сейчас в рабочем кресле руководителя следственного управления по Среднегорской области сидел именно этот, прилетевший полтора часа назад из Москвы человек — старший следователь по особо важным делам Центрального управления следственного комитета полковник Юрий Дмитриевич Реваев. Самому же Хованскому пришлось скромно довольствоваться одним из мест у приставного стола, рядом с «одноклассниками», которых, впрочем, оказалось не так уж и много — следователь Изотов, начальник областного управления внутренних дел Локотков и, по мнению Хованского совершенно лишний в этом кабинете, майор Зубарев.
— Итак, год назад по подозрению в совершении серии убийств следователем вашего управления Луниным был задержан некто Смотров Олег Егорович. Причастность Смотрова к совершенным преступлениям подтверждается принадлежащими жертвам ювелирными украшениями, обнаруженными у него в дачном домике.
— В сарайчике, — машинально поправил московского следователя Хованский и тут же подумал, что никакого значения это уточнение в данный момент не имеет, да и вообще ему лучше побольше молчать и почаще кивать, тогда, возможно, и удастся предстать в глазах москвича человеком пусть и недалеким, зато покладистым. Дмитрий Романович всегда был убежден, что умный человек тем и отличается от глупого, что знает, в какой момент следует прикинуться дураком, потому как с дураков и спрос меньше, да и прощают их чаще. Порой такое прощают, чего умному человеку в жизни бы не простили. Потому как умный! А значит, не мог сделать по дурости. А коли и совершил какую-то глупость, то совершил сознательно, по злому умыслу, предварительно все как следует обдумав своим умишком и посчитав себя самым умным.
— Хорошо, в сарайчике, — поправил очки на носу Реваев. — Далее, при конвоировании в Среднегорск в результате дорожно-транспортного происшествия Смотров погибает. Следователь Лунин, которому обстоятельства данного ДТП, как и некоторые детали расследуемого им дела кажутся странными, пишет на ваше имя докладную записку, в которой излагает имеющиеся у него подозрения. Он полагает, что Смотров может быть непричастен к совершению тех преступлений, за которые был задержан, а его убийство — это вовсе не результат аварийной ситуации, созданной неустановленным транспортным средством, а убийство, совершенное конвоирами по указанию начальника районного управления следственного комитета подполковника Шубина. Я пока правильно излагаю?
Полковник Реваев пристально взглянул на Хованского сквозь толстые стекла очков, и от этого взгляда генерал-майор вдруг почувствовал себя неуютно, как часто бывает, когда на тебя пристально смотрит старший по званию. В данном случае единственным из всех присутствующих, кто мог похвастать генеральскими звездами на погонах был сам Дмитрий Романович, но, продолжая тему школьных сравнений, которые отчего-то так и лезли ему в голову, чувствовал он себя словно нашкодивший старшеклассник, которого, вместе с группой таких же великовозрастных балбесов, вызвали к директору школы.
— Вы же понимаете, эти фантазии были ничем не обоснованы. — Хованский оглянулся на сидящего рядом Локоткова, ища у него поддержки, но полковник сидел, разглядывая нависающую над столом люстру и вступать в разговор без крайней необходимости явно не собирался.