На экране вице-президент США решительно отвергал свою причастность к заговору.

— Врет, как сволочь! – прокомментировал Олли.

— Почему ты так уверен? — самой Мии уверенности добавляла рукоять пистолета, заткнутого за пояс. Она однажды доверилась Олли, и он предал ее. Или нет? Сейчас многое должно было решиться.

– Я видел, как тебя с твоим бойфрендом поджаривали на сенатском Комитете по разведке, — Олли откинулся на кровати, засунув руки под голову. На его физиономию вернулась привычная нахальная усмешка.

— Кто, Джек? – вскинулась Миа. — Он мне не бойфренд. Что ты плетешь?

Олли хмыкнул и подмигнул Янссон:

– Когда девушка что-то излишне бурно отрицает…

Янссон улыбнулась бледной улыбкой и исчезла в туалете. Она никак не могла прийти в себя от увиденного – двойного убийства, произошедшего у нее на глазах.

— Это ведь, когда вы вертелись на экране, как ужи на сковородке, адмирал Старк доложил уважаемым сенаторам, что Страж не более чем тень самого себя?

– Хочешь сказать, что он соврал?

— Скорее — по неведению. Не сомневаюсь, что федералы арестовали там и сям какую-то мелочь, но возможности Стража не уменьшились ни на йоту. Даже увеличились.

— Как это?

-- Кто, по-твоему, организовал убийство президента?

– Он не убит.

– Пока нет, солнышко, но, по правде говоря, это не имеет уже никакого значения. Он выбыл из игры, и приз достается следующему по званию. И кто может этому помешать?

– Говоришь, Страж организовал убийство?

– Не то чтобы я знал из первых рук, но, скорее всего, так и есть.

– Но зачем вице-президент, спикер парламента и министр обороны пошли бы на прямое сотрудничество со Стражем?

– Может, они сами не знали, что сотрудничают. Может, им было наплевать. У меня нет никаких доказательств, но я слишком долго работал на этих гадов, чтобы не знать их методов. В чем они виртуозы, так это в умении заставить приличных людей совершать чудовищные поступки. Тогда в Бразилии… – Олли поднял на нее виноватый взгляд. – Я ведь не присматривать за тобой был послан.

– Том говорил. Ты должен был меня убить, – слюна во рту у Мии стала горькой.

– Так.

– А кто приказал?

– Да кто ж его знает? Безликий призрак. У организации больше ответвлений, чем у ЦРУ. Левая рука не ведает, как говорится… Поэтому они так сильны. Их корни проросли глубже, чем можно себе представить.

– Но ты не послушался, – Миа шагнула к нему.

– Ага. И с тех пор они гоняются за мной. В армии тебя сажают на гауптвахту или отдают под военный трибунал – эти же, в случае неповиновения, реагируют, как CosaNostra, или даже жестче.

По AlJazeera передавали интервью с каким-то врачом из Рима.

– Но почему? – Миа впилась в него глазами.

– Не знаю. Привычка всегда добиваться своего. Когда уверен, что судьбы мира в твоих руках, думаешь, что можешь позволить себе все что угодно. Посмотри на этих придурочных сайентологов.

– Я не об этом, – Миа уселась на кровать рядом с ним.

– Не понял… – Олли был смущен.

– Ты не только не убил меня – ты мне помог. Почему?

Если бы кожа на лице Олли не была такой грубой и обветренной, можно было бы сказать, что он покраснел.