— Ясно. А почему только сегодня обратился к нам? — допытывался Васильев.
Пацан смешался и, нервно теребя борсетку, обронил:
— Думал, як сделаю, так они отстанут.
— А они не отстали?
— Не. После Хвичи явился цэй Важа. Вчера я перевозил его манатки и пошарил в них. А там форма и автоматы с гранатометами! Вин террорист! Цэ же капец…
Пацана снова охватил нервный спазм. Судорожными глотками он хватал воздух. Васильев плеснул в стакан воды и, двинув по столу, предложил:
— Вот выпей!
Пацан, давясь и захлебываясь, опустошил его до дна. Спазм прошел. Смахнув рукой с подбородка капли воды, он как заведенный твердил:
— Я виноват, товарищ полковник! Виноват я! Шоб они, сволочи, все подохли!
Васильев снова налил воды в стакан и подал Пацану; тот замотал головой, и тогда он продолжил:
— Итак, Петр Тимофеевич, какие поручения давал тебе Важа?
— Один раз казав, шоб я узнал, дэ на аэродроме в Крымске склады с ракетами и яка там охрана.
— И это все?
— Э-э, не. Вчера возил его на базу «Звиздец здоровью».
— Какую-какую?
— Эт промеж сэбэ мы так «Лесное озеро» называем, — пояснил Пацан.
— Странно, — удивился Васильев, — а говорят, хорошая база отдыха.
— Може, и хорошая, не знаю, я не був.
— Так почему «Звиздец здоровью»? — повторил вопрос Васильев и с трудом сдержал улыбку.
— Ну, это там, у речки еэ ресторан «Водопад» — проклятое место. За два года трех утопленников выловили, а еще больше народу себе шею свернуло.
— Действительно не место, а звиздец здоровью, — согласился Васильев и уточнил: — Так ты говоришь, что вчера возил Важу на «Лесное озеро»? А зачем?
— Он не казал, так я сам догатался, шо грибы он для близира собирал.
— Грибы, говоришь? — переспросил Васильев, бросил вопросительный взгляд на Ковалева, тот пожал плечами — об этом в доме Галины не было сказано ни слова, — и спросил: — Так что его туда понесло?
— Я так думаю, товарищ полковник, шо система охраны газпромовских складов. Важа готовит там диверсию! — заключил Пацан.
— Серьезное утверждение, Петр Тимофеевич! Поэтому давай до конца говорить начистоту.
— Товарищ полковник, кажу як на духу! Зроблю, все шо скажите! Не подведу! Я уже казав цэ Пал Николаевичу.
— Знаю и подтверждаю обещания, которые дал тебе майор Ковалев. Суд учтет твою помощь нам. Но для этого мы должны остановить Важу.
— Товарищ полковник! Товарищ полковник, та я все зроблю, шо скажите! Сил моих больше нема терпеть цю сволоту! Вцепились в меня, як той репей в кобылячий хвост.
Верю, Петр Тимофеевич! Теперь вместе будем очищать, нет, не хвост, а землю Кубани от этой нечести! — заявил Васильев и подчеркнул: — Но делать это надо с умом, соблюдая конспирацию. Важа и Хвича — очень опасные противники и при малейшем подозрении церемониться не станут. Ты это понимаешь, Петр Тимофеевич?
— А че тут понимать. Зверье — оно и есть зверье! Кажите, шо робыть!
— Вот об этом сейчас и поговорим, располагайся поудобнее, — предложил Васильев и перешел к инструктажу.
Продолжался он несколько часов. За это время Васильев и Ковалев постарались дать Пацану азы контрразведки. В заключение встречи с ним были обговорены способы связи, места будущих встреч и отработано первое задание по Важе. В тот вечер число негласных помощников контрразведки пополнилось еще одним — Петром Пацаном. По замыслу Васильева, ему предстояло сыграть ключевую роль в разоблачении нелегальной резидентуры спецслужб Грузии на Кубани. Завершая беседу-инструктаж, он напутствовал Пацана: