Вернувшись в Вундерберг, я думал, как бы мне отпраздновать свое избавление от хомута, но придумать ничего не сумел. Ограничился лишь походом к цирюльнику.

Как отыскать брадобрея, мне подсказали добрые люди. В этом городе не было привычных багровых тряпок, развевавшихся над цирюльней, а существовали особые вывески — красно-белые столбики.

Брадобрей был занят — выдирал очередному страдальцу коренной зуб, а за занавеской полулежал тучный бюргер, ожидавший очереди на отвертывание крови из вены.

Ждать мне не хотелось, и потому дошел до лавки, где торговали всякой всячиной, включая бритвенные принадлежности, где купил-таки то, что давно собирался приобрести, — небольшой медный тазик и острейшую бритву. В прежние времена эти «приспособления» мне были не нужны — зачем таскать лишнюю тяжесть, если есть кинжал? А тут — решился.

Я гордо поставил приобретение в номере и потратил целый час, чтобы придать голове привычный шарообразный вид, а не облик ежа со шрамами.

Утром следующего дня в мою дверь робко постучали — так стучит хозяин гостиницы. Странно. Мы с ним договаривались, что завтрак мне подают по моему сигналу, и никак иначе.

— Что у тебя? — поинтересовался я, зевая от всей души.

— Господин Артаке, к вам посетительница, — виновато сказал хозяин. — Сказала, по срочному делу.

— Так пусть заходит, — зевнул я еще раз.

— А? — открыл рот хозяин, кивая на мою постель.

Я скосил глаза. Ну, постель не заправлена, и на соседней подушке лежит голова с длинными волосами. Но все остальное-то прикрыто! Вчера, обрадовавшись избавлению от свадьбы, взял к себе девушку, рекомендованную хозяином.

— Может, выгнать? — предложил хозяин, уже делая шаг. — Эй, Лота!

— Пусть спит, — одернул я. — Проснется — сама уйдет.

— Так ведь фрейлейн — дочь рыцаря Йоргена! — вытаращил глаза хозяин. — А Йоргены — родичи самому герцогу. Мы уж про фрейлейн Кэйтрин и думать забыли, верно, у герцога жила, а теперь имение хочет выкупить. Узнала, где вы обитаете, вот и пришла. Придет благородная девица, а у вас шлюха в постели.

Я усмехнулся. Положив руку на плечо хозяина, слегка нажал и тихонько сказал:

— Друг мой, ты сам вчера говорил, что Лота не шлюха. Мол, жених ее девственности до свадьбы лишил, бросил, а теперь ей деваться некуда. Было такое?

— Б-было… — проскулил хозяин. — Но я же как лучше хотел. Никто не хочет со шлюхами спать.

— Ладно, прощаю, — милостиво разжал я руку. — Фрейлейн веди сюда, а белье ты сегодня же новое постелешь.

— Так ведь недавно стелили, как вы заехали! Еще и недели не прошло! — попытался возразить хозяин, но, оценив мое недовольное лицо, скорбно умолк. Он же прекрасно понимал, что его гостиница не единственная в городе.

— А фрейлейн во что одета? — заинтересовался я. Неужели явилась в драных лохмотьях?

— Как положено одета, — пожал плечами хозяин. — Скромненько, но как сироте иначе? Не в шелках да бархатах щеголять.

Очень даже любопытно. Не иначе, фрейлейн успела пошить себе платье. Интересно, где денег взяла? А, вспомнил… Старуха же сказала — надо вначале девочку одеть. Ну, посмотрим.

— Господин Артаке, вы бы хоть штаны на себя надели! — чуть ли не со слезой в голосе возопил хозяин.