Точно, надо надеть штаны. Неприлично предстать перед юной особой в нижнем белье.

Платье простое, из недорогого серого сукна, новое, еще не обмятое. Вон, плечами поводит — не привыкла. И на голове не бесформенный старушечий чепец, а что-то вроде помеси чепца и шляпы. Как там его — капор, что ли?

В новом платье фрейлейн выглядела более привлекательно. Встретил бы я ее на улице, принял бы за дочку бюргера. Вон, на пальчике какое-то дешевое колечко. Единственное, что портило облик, — истертый до белизны сундучок для бумаг, более присущий стряпчему.

— Доброе утро, господин Артаке, — поприветствовала меня девица, вытаскивая из сундучка купчую и чернильницу. — Передаточную надпись я сделала на отдельном листе, вам осталось только поставить подпись. Или крестик…

— Ага, — кивнул я, взяв перо. — Щас крестик нарисую.

Так, что там она написала? Делая вид, что ищу место, куда ткнуть перышко, быстренько прочитал: «Я, Юджин Артаке, находясь в здравом уме и твердой намети перидаю девице Кэйтрин Йорген свое недвижимое имущество, именуемаего усадьбой Апфельгартен».

Ну, кто учил девицу грамматике? И с каких пор имение стало называться Апфельгартеном? Хотел возмутиться, но вспомнил, что я неграмотный. По сути — все правильно, а ошибки не в счет. Размашисто нарисовал две скрещенные палочки, с облегчением вытер пот со лба. Ну, вроде бы все. Вернув фрейлейн Йорген купчую и орудие труда, подождал, пока она не уберет все в сундучок, и осторожно взял девицу под острый локоть, чтобы скорее выпроводить.

— Постойте, господин Артаке, — резко выдернула руку дочь рыцаря. — Теперь, когда сделано главное, я хочу вас спросить… Вот, это вот, что такое? — кивнула девица на мою постель.

— А вы что, сами не видите? — удивился я.

— Потому и спрашиваю — что в вашей постели делает шлюха?

— В данный момент она просто спит, — простодушно ответил я. Хотел сказать, что девушка поздно легла, но не стал. Зачем фрейлейн пикантные подробности?

— Я вижу, что спит. Но я хочу знать — что она делает?

Ну, пойми этих женщин. Никакой логики!

— Да какое вам дело, кто пребывает в моей постели?

— Господин Артаке, я понимаю, что все мужчины — ну, или почти все — похотливые свиньи, но вы могли бы не демонстрировать уличных девок перед невестой.

— Перед кем? — обомлел я. Взяв себя в руки, веско изрек: — Фрейлейн, мы же вчера с вами договорились…

— О чем мы договорились? Вы вчера уступили усадьбу Аифельгартен, не спорю. Но мое слово остается в силе. Впрочем, если вы отказываетесь на мне жениться, я буду только рада, — улыбнулась Кэйтрин, обнажив мелкие белые зубы. — Вы отказываетесь?

Потихоньку я начал злиться.

— Любезная фрейлейн, вчера вы мне дали понять, что не желаете выходить за меня замуж. Я вернул вам ваше родовое гнездо. Так какого… черта вам еще нужно? Может, дать денег? Сколько вам нужно? — с надеждой посмотрел я на девушку.

— В моем роду не принято отказываться от своих слов, — высокомерно вскинула нос фрейлейн. — Если девица из рода Йоргенов отдала свою руку и сердце, значит, она их отдала. Так вы отказываетесь от своего предложения?